Dara_April
Оправдание только одно: I did it for love.
Чунмён, утомлённый неусыпным контролем со стороны семьи, вырывается на волю, забывая всё, о чём когда-то предупреждал дедушка.
глава 1
1
Они выпили, потом ещё выпили, а потом снова выпили.
- Давай, не будь сыклом, - науськивал кто-то весьма нетрезвый.
А Чунмён никогда не был сыклом, поэтому охотно принялся это доказывать, хоть он и не очень хорошо играл в карты.
Смазанный образ – лицо Бэкхёна, полное пьяного злорадства.
- Вы такие милашки! – воскликнул он, умиляясь. – Целуйтесь!
И Чунмён понимал, что это плохая идея. Очень плохая. Не помнил точно, почему, но был уверен, что этого делать определённо не стоит.
- Да ладно, с тебя убудет что ли? Посмотри, какой он симпатяжка! Если ты не хочешь, я сейчас его сам…
Бэкхён вытянул губы трубочкой и потянулся вперёд, но Чунмён не позволил.
И очень плохая идея внезапно стала очень хорошей. Самой лучшей идеей на свете, но Чунмён не помнил точно, почему.
Он проснулся, когда время завтрака уже давно минуло, да и время обеда, кажется, тоже.
Они все здорово напились, но повод накидаться был как никогда веским. Даже Чунмён, чей моральный облик был незапятнан, не смог остаться в стороне: семья доверила ему управление компанией. Вернее, одной из их компаний, и выбор его отца пал именно на китайскую. А это значило, что в скором времени Чунмёну предстояло оставить друзей, помахать ручкой корейской столице и отчалить в поднебесную на неопределённый срок.
Ауч.
Что-то настойчиво зазвенело у Чунмёна в голове. Вчера он слишком много выпил, и некоторые события прошлого вечера были как в тумане.
Чунмён хорошо помнил, как ему удалось скрыться от телохранителей и встретиться с Бэкхёном, который в мгновение ока организовал ему прощальную вечеринку на квартире Кёнсу, который был другом Чанёля, который, в свою очередь, приходился другом Бэкхёну. Такая многоходовка была совершенно необходима, чтобы Чунмёна не поймали и не отвезли с позором домой.
Бэкхён собрал всю их компанию: Минсока и Лухана, которые учились вместе с Чунмёном в университете, Тао, с которым Чунмёна связывали занятия по теквондо, Лэя, который помогал с китайским, Криса, который учил английскому, и, конечно же, Сехуна, который ещё со школьной скамьи был Чунмёну как младший брат. Сехун неизменно притащился вместе с кузеном Чонином, скромным тихим мальчишкой, который учился на третьем курсе хореографического. С Чанёлем и Кёнсу Чунмён познакомился уже на месте.
Бэкхён, лучший друг Чунмёна, с которым они по средам занимались фехтованием, организовал вечеринку на свой вкус. Что включало в себя: громкую музыку, девочек и большое обилие алкоголя при почти полном отсутствии нормальной закуски.
Бэкхён говорил тост за тостом, они выпивали, и ещё выпивали, и ещё… а потом…
То, что случилось потом, упорно ускользало от Чунмёна.
Поэтому он совершенно не помнил, как оказался полураздетым в чужой комнате на чужой кровати рядом с чьим-то телом. Эээ… Бэкхёном?
- Эй, - Чунмён потряс сонного друга за плечо, что не возымело эффекта: Бэкхён спал крепким сном, смешно морща нос.
Чунмён стал настойчивее: он ткнул спящего в бок. Бэкхён заворочался.
- Отстань, - промямлил он едва слышно.
- Просыпайся! – воскликнул Чунмён, разозлившись и толкнув Бэкхёна так, что тут едва не слетел с кровати.
Но Бэкхён удержался, продемонстрировав во всей красе невероятную ловкость и трусы с миньонами.
- Не хочу, - капризно заявил он Чунмёну, сворачиваясь клубочком.
- Ладно. Можешь спать. Но ответь мне, что вчера было! – Чунмён повышал голос с каждым произнесённым словом.
Бэкхён с трудом открыл один глаз.
- Ты ничего не помнишь? – спросил он обречённо.
- Смутно, - нехотя признал Чунмён.
Бэкхён с трудом приподнялся на локтях и вздохнул:
- Ну тогда слушай…
Из его рассказа Чунмён понял, что их компания вчера повеселилась на славу: сначала они напились, потом совсем напились, потом Бэкхён предложить сыграть в карты.
- На желания, разумеется, - пояснил он загадочно и замолчал.
- И? – Чунмён изогнул бровь, не настроенный играть в загадки. - Что было дальше?
- Я всех обыграл, - похвалился Бэкхён, широко улыбаясь. И эта улыбка не предвещала ничего хорошего.
Чунмён боролся с желанием повалиться на кровать и спрятаться под одеялом, но вместо этого нехотя задал главный вопрос:
- И что ты попросил меня сделать?
- О, самую малость, - Бэкхён махнул рукой, - всего лишь поцеловать Чонина.
- И… я это сделал?
Бэкхён активно закивал.
И в этот момент даже Пол Экман не разобрался бы в хитросплетениях эмоций, отразившихся на лице Чунмёна.
- В губы? – уточнил он севшим голосом.
- Ну естественно в губы, - с удовольствием проинформировал Бэкхён. – С языком и всё такое.
Чунмён побелел, посерел, позеленел, схватился за сердце.
- Мне надо домой, - прохрипел он.
Чунмён словно ураган, пронёсся по комнате, отыскивая свои вещи, и так же быстро унёсся прочь, оставляя Бэкхёна наедине со своим похмельем.
- Подумаешь, мальчика поцеловал. Да что такого-то? – спросил он у валявшейся на полу подушки, но та ему не ответила.
У Чонина в наушниках была грустная музыка, а снаружи – пасмурный день раннего лета. Сехун отсыпался дома после вчерашних возлияний, но Чонину не спалось.
В старых истоптанных кроссовках было удобно преодолевать сколь угодно длинные расстояния. Чонин намеревался пройти из одного конца города в другой и переслушать все-все грустные песни в плейлисте раза по три.
И был настроен провести весь день без пищи. Не потому, что мучился от похмелья (он вообще не пил алкоголя), а оттого, что ему было грустно. Грустнее, чем Плутону, когда его лишили статуса планеты.
Завтра Чунмён улетал в Китай, а Чонин за всё продолжительное знакомство в три года едва ли сказал ему и пары слов. И теперь последний шанс был использован, но ни к чему не привёл, потому что Чонин так и не поговорил с Чунмёном нормально.
Он его поцеловал.
Ауч.
Чонин резко затормозил, когда не омрачённая алкоголем память услужливо подсунула парочку пикантных воспоминаний. Чунмён целовал его жадно, искусав все губы в процессе. В смущении Чонин закрыл лицо руками и часто задышал.
В такой позе его и сцапали серьёзные дяди крепкого телосложения, одетые в безупречные чёрные костюмы.
- Ким Чонин? – лапище одного из дядь легла ему на плечо. – Пройдёмте с нами.
Чонин обернулся. Его сердце забилось в ужасе.
- Вы меня с кем-то путаете, - пролепетал он, но серьёзные парни так не считали.
Чёрный автомобиль был припаркован на обочине. Чонина взяли под обе рученьки и поволокли. Он даже пикнуть не успел, как уже оказался в кожаном салоне автомобиля, а от свободы его отделяла бронированная дверь и тонированное окно. Ему приказали сидеть тихо и не рыпаться.
Чонин пожалел, что в свои юные годы не потрудился составить завещания.
Блестящий, как спинка жука скарабея, автомобиль вёз Чонина по длинной аллее. Деревья, усаженные вдоль дороги, сплелись мощными ветвями, образовывая арку из зелёной листвы. Впереди показались ухоженные газоны, озеро и дом.
Чонин, позабыв о страхе, прилип носом к окну, разглядывая не дом даже, а целый трёхэтажный особняк с широкими большими окнами и мезонином.
Машина остановилась, для Чонина открыли дверь. Он вышел наружу, непрестанно вертя головой. Такие дома он только в кино видел. И там жили королевские особы.
У двустворчатых дверей его встретил пожилой мужчина в смокинге и белых перчатках. Дворецкий.
- Следуйте за мной, молодой господин уже ждёт вас, - сказал он.
Дворецкий повёл Чонина через просторный холл с натёртыми до блеска полами и огромными люстрами вверх по лестнице на третий этаж. Они вошли в мезонин.
- Сюда, пожалуйста, - дворецкий услужливо отворил дверь, пропуская Чонина в комнату.
Дверь закрылась. Чонин замер в проходе.
У окна стоял наследник огромного состояния, будущий управляющий крупной компании в Китае и человек, с которым Чонин целовался этой ночью.
Ким Чунмён.
- Прости, что пришлось привести тебя подобным образом, - сказал он, оборачиваясь. – Присаживайся, есть разговор.
Чонин сел на предложенный венский стул, обитый мягким ситцем. В мятой майке и старых кроссовках он почувствовал себя неуместно среди вычурной роскоши кабинета семьи Ким, а вот Чунмён смотрелся в домашней обстановке весьма органично даже будучи в футболке и джинсах. Дело было не в одежде вовсе, а в особой манере держать себя, которой Чонин не обладал.
- У моей семьи богатая история, мои предки были приближёнными самого императора, - начал Чунмён, опёршись бедром о край стола.
Чонин внимательно изучал красивый профиль Чунмёна, внимательно вслушивался в его голос, но едва ли понимал, зачем его в принудительном порядке привезли во дворец и почему вместо внятного объяснения устроили лекцию о предках.
- Всё это, конечно, интересно, - заметил Чонин тихим голосом, - но я не совсем понимаю…
- Терпение. Я уже перехожу к сути вопроса.
Чунмён нервно зашагал по комнате. Он, казалось, был чем-то крайне взволнован.
- В нашей семье запрещено вступать в любовные отношения до брака, - сказал он, тщательно подбирая каждое слово. - Браки в нашей семье испокон веков заключались в первую очередь по деловым соображениям и редко по любви. Наш предок, мудрый советник императора, не желал, чтобы его дети прожили жизнь с нелюбимыми. Конечно, он не отказался от идеи договорных браков, но кое-что придумал, чтобы сделать процесс менее болезненным для обеих сторон.
Потирая шею, Чунмён пытался найти нужную формулировку, чтобы описать сложившуюся ситуацию. Чонин, заинтересованный в продолжении рассказа, не сводил с него любопытных глаз.
- Наш предок, он… - Чунмён снова принялся мерить шагами комнату, - он попросил могущественного мага навести на наш род особые чары счастливой любви. Те, с кем мы разделяем первый поцелуй, становятся нашими избранниками на всю жизнь.
Хождения по комнате прекратились. Произнесённая речь вымотала Чунмёна. Он без сил опустился в кресло и откинул голову на спинку.
Чонин захлопал глазами.
- То есть, ты хочешь сказать, - неуверенно начал он, - что я стал первым, с кем ты…и теперь мы с тобой…
Чонин издал тихий смешок.
- Да-да, очень смешно, - Чунмён закивал головой. - Только я не шутил. Вся моя семья через это прошла. Правда, они не напивались и не целовались по глупости с кем придётся.
Чонин ответил ему тяжёлым взглядом.
- А вот свиньёй быть не обязательно, хён, - прошипел он от обиды.
- Прости. Меня сегодня грозились лишить наследства и пристрелить, поэтому я несколько не в духе.
Чонин хмыкнул. Семья Чунмёна никогда не казалась ему нормальной.
- Ты правда веришь в историю с магом и заклятием? – Чонин должен был уточнить.
- Мне достаточно того, что в это верит мой отец, - хмуро отозвался Чунмён.
- И что ты будешь делать?
Чунмён задумался на краткий миг.
- Мы с тобой будем ждать, - сказал он, акцентируя слово «мы». - Если эти чары не вымысел, то симптомы скоро проявятся. У нас обоих.
- Симптомы? – Чонин поёрзал на стуле.
Чунмён вздохнул.
- Скажем, если ты завтра проснёшься от мокрых снов с моим участием, это оно.
- О, - Чонин отвёл глаза в смущении, - ладно, я понял. Теперь меня отвезут домой?
- Нет, Чонин, ты не понял. Ты остаёшься здесь. Дворецкий Ли уже приготовил для тебя комнату.
- Но я не могу остаться, - воскликнул Чонин, не веря своим ушам. - У меня с собой нет никаких вещей, да и Сехун уже наверняка беспокоится.
- Скажешь ему, что погостишь пару дней у друга. Про нашу ситуацию никому не слова.
- Но вещи…
- Сообщи дворецкому свои размеры, пусть пошлёт кого-нибудь в магазин, - Чунмён смахнул соринку с плеча. Недовольства Чонина ничуть его не тревожили.
- Ты всё продумал, да? – Чонин криво ухмыльнулся. - А моё мнение учитывается?
- Прости, - Чунмён бросил на Чонина извиняющийся взгляд, - но в данной ситуации это несущественно. Всё, мне нужно уладить ещё кое-какие дела. Твоя комната на втором этаже. Увидимся.
И Чунмён, приняв важный вид, покинул кабинет.
Через минуту раздался стук в дверь. Это услужливый дворецкий Ли пришёл исполнить приказ молодого господина.
Он проводил Чонина в комнату для гостей, прикинул на глаз размер одежды (потому что Чонин отказался отвечать) и удалился.
Чонин остался в одиночестве в чужой роскоши.
В его вынужденном пристанище было просторно и стерильно чисто. Кровать красного дерева, резные шкафы и тумба, ноутбук на письменном столе смотрелся гостем из будущего.
Чонин вздохнул. Он осел на застланную постель. За окном щебетали птицы, и гулял ветер.
Пару часов назад Чонин грустил из-за того, что больше никогда не увидит Чунмёна, больше никогда не сможет поговорить с ним по душам.
- Вот и поговорили, - кисло ухмыльнулся он.
глава 2
2
Жизнь Чунмёна всегда являлась для Чонина тайной за семью печатями.
Сын богатых родителей, отличник учёбы, лучший выпускник университета, будущий управляющий компании и наследник состояния – вот, что было известно Чонину о нём.
Они были знакомы три долгих года, но весьма поверхностно. Они здоровались, разговаривали об учёбе и будущих планах, они оказывались соседями за столиком в ресторане (когда Чунмён приглашал всех своих друзей и за всех платил), но Чонин не знал о Чунмёне главного – что он был за человек.
И он всё ещё хотел узнать.
Чонин позвонил Сехуну и что-то наплёл про друга, который внезапно вернулся из заграницы, и им срочно нужно провести несколько дней под одной крышей, чтобы всё обсудить. Удивительно, но Сехун легко поверил, что у нелюдимого Чонина могут быть друзья.
Вечером раздался стук в дверь. Это дворецкий Ли принёс с десяток пакетов с одеждой. Чонин, разумеется, не был в восторге, но ему действительно нужна была сменная одежда, поэтому он вытряс все принесённые вещи на кровать и принялся рассматривать.
Кажется, дворецкий Ли выбирал их самостоятельно, иначе откуда бы появилось такое количество дорогих брючных костюмов?
- И зачем они мне? – возмутился Чонин. – Какая пустая трата денег!
Он не носил костюмы, потому что они сковывали движение. Да и куда ему было их носить?
Из горы вещей он отобрал нижнее бельё, пару базовых футболок серого, чёрного и белого цветов и дорогие классические джинсы. Всё остальное он снова рассовал по пакетам и поставил у входа с намерением вернуть дворецкому.
Дворецкий Ли вернулся через полчаса с передвижной тележкой, полной изысканно сервированных блюд.
- Я думал, что… - начал было Чонин, но тут же передумал озвучивать свою мысль.
- Сегодня господа распорядились подать ужин в комнаты, - объяснил дворецкий.
Чонин кивнул, пытаясь подавить неприятное чувство, что именно из-за него семья Чунмёна не ужинает вместе в роскошной столовой.
- Мистер Ли, ещё кое-что, - вспомнил Чонин, - я благодарен вам за одежду, но мне не нужно столько.
Дворецкий вежливо улыбнулся, заглядывая в расставленные у входа пакеты.
- Пока вы в этом доме, костюмы вам понадобятся, - ответил он неопределённо. – Приятного аппетита, сэр.
Дворецкий удалился. Чонин подвинул тележку к себе и снял крышки-колпаки с блюд. Ему всё ещё сложно было поверить, что существуют семьи, которые всё время так живут – едят дома лучше, чем в самых дорогих ресторанах, спят в комнатах из музея мебели, держат дворецкого и штат прислуги.
К этому нужно было долго привыкать, - так Чонин рассудил.
Семья Чунмёна (которую он даже не видел) показалась ему мафиозным кланом, где традиции и порядки ревностно хранились и оберегались от посторонних, а чужакам здесь, мягко говоря, были не рады. Чонин вздохнул: мог ли он представить, во что вляпается из-за обычного поцелуя на спор? Он даже подумал, не отравлена ли его еда? Весьма изящный способ решения проблемы в его лице.
Через час дворецкий увёз тележку с едва тронутыми блюдами и пожелал Чонину приятных снов.
На мягкой постели ему на удивление плохо спалось.
Следующее утро началось с завтрака в постель. Дворецкий Ли принёс свежую выпечку, десять видов джема на выбор, горячий кофе и чай.
- Не знал, что вы предпочитаете, сэр.
- Просто чая будет достаточно, - проговорил Чонин, каждый раз испытывая неловкость от совершенно неуместного в его адрес «сэр».
Он добавил в чай сливок, сделал глоток и уточнил у мистера Ли, может ли он осмотреть дом и окрестности, и получил разрешение и вежливое напоминание, что Чонин здесь гость, а не пленник.
После завтрака Чонин покинул комнату и принялся исследовать особняк. Он медленно прохаживался по дому, как по музею: рассматривал картины, садился в приглянувшиеся ему роскошные кресла, ощупывал взглядом причудливые статуэтки… На пути ему встречались только горничные, прилежно сметающие пыль смешными перьевыми щётками-дастерами. Чонин вежливо кланялся им, а они смущённо хихикали.
На первом этаже особняка Чонин совершенно случайно набрёл на сокровище – огромную, поистине огромную библиотеку.
Когда Чонин попал в комнату с высокими потолками и деревянными стеллажами, снизу и доверху набитыми книгами, у него сбилось дыхание.
У широкого окна библиотеки стояло кресло, за ним – торшер. И Чонин уже знал, что если ему придётся задержаться здесь, это будет его любимое место в доме. Он намеренно не позволил себе увлечься книгами (он мог бы провести не один день, просто водя пальцами по корешкам и читая названия). Пообещав себе ещё вернуться сюда, Чонин насильно выволок себя из библиотеки и направился к парадной двери.
Набирающим силу летним днём Чонин исходил все дорожки, рассмотрел все ухоженные клумбы и обошёл озеро по кругу несколько раз.
В особняк Чонин вернулся ближе к вечеру. Время обеда он пропустил, а время ужина ещё не пришло. Прихватив с кухни оставшуюся с завтрака булочку, Чонин поднялся на второй этаж в свою спальню.
Там его уже дожидался весьма представительный мужчина средних лет. Отец Чунмёна.
Чонин так и застыл на проходе с булкой во рту. Не так он хотел начать знакомство с семьёй Чунмёна.
- Добрый… - Чонин спрятал надкушенную булку за спину, - вечер.
Он почтительно поклонился. Отец Чунмёна ответил ему лёгким кивком.
- Должно быть, ты догадываешься о цели моего визита, - начал мистер Ким. – Чунмён не хотел, чтобы я говорил с тобой, но это моя обязанность – заботиться о сыне. Даже против его воли. Так что я надеюсь, этот разговор останется между нами.
Чонин неуверенно кивнул. Судя по всему, привычка не брать в расчёт чужое мнение досталась Чунмёну от отца.
- Чунмён упоминал, что ты единственный сын своих родителей.
- Да, сэр.
- Значит, тебе, как и ему, надлежит продолжить свой род.
Чонин сглотнул. Ему было очень неуютно находиться под пристальным взглядом, поэтому он опустил глаза в пол.
- Я понимаю, что в сложившейся ситуации нет твоей вины, но последствия необдуманных действий серьёзные, и с этим нужно что-то делать.
- Не думаю, что всё так серьёзно, как вы говорите, - неуверенно возразил Чонин, - Чунмён сказал, что чары скоро начнут действовать, но с поцелуя прошло уже два дня, а я не чувствую никаких изменений.
- Зато Чунмён чувствует.
- Что?
Чонин вскинул голову. Сердце в груди отчаянно зачастило.
- Он скоро придёт к тебе, и ты сам всё увидишь, - мистер Ким поморщился. - Насколько я понимаю, тебе тоже не нужны проблемы подобного характера, поэтому я придумал, как смягчить последствия чар.
Мистер Ким повернулся лицом к окну и словно о чём-то задумался.
- Нужно провести свадебный обряд, - произнёс он медленно и членораздельно.
Булка выпала из рук Чонина и легла на пёстрый ковёр.
- Вы, наверное, шутите? – выдохнул Чонин.
- Я похож на человека, который будет шутить такими вещами?
- Вовсе нет, сэр, но…
- Это решение далось мне нелегко. И Чунмён пока не готов принять его, но я не вижу другого выхода, - он обернулся, и Чонин вновь почувствовал на себе его тяжёлый взгляд. – Чунмён должен был улететь в Китай, чтобы встать во главе нашей компании, но если он сделает это сейчас, он может физически не выдержать разлуки с тобой. Чары будут тянуть и дёргать, и кто знает, до чего они способны довести его?
Чонин похолодел. Он вовсе не хотел причинять Чунмёну страданий.
- Свадебный обряд ослабит путы любовных чар. Навсегда убрать чары, конечно, невозможно, но после церемонии вам будет хватать одной-две встречи в год для поддержания нормального состояния. Обряд, разумеется, лишь формальность и не имеет ничего общего с официальным браком. Внутрисемейная церемония, ничего больше.
Чонин опешил. Он чувствовал себя засохшей бабочкой, которую за крыло прикололи к пробковой доске.
- Так ты согласен на церемонию? – мистер Ким в нетерпении переступил с ноги на ногу.
- А у меня есть выбор?
- Есть. Но я не советую.
Чонин качнул головой. С этой семейкой явно было что-то не так.
- Мистер Ким, - начал Чонин, уверенный в том, что хочет сказать, - я сделаю всё, что от меня зависит, чтобы помочь Чунмёну, обещаю.
- Вот и отлично.
глава 3
3
Утро следующего дня Чонин встретил в библиотеке. Дворецкий Ли принёс ему какао и крекеры, но пока Чонин определился с книгой, напиток успел замёрзнуть.
Каждая книга в библиотеке семьи Ким стоила, наверное, целое состояние. Древние иероглифические свитки эпохи Чосон, которым самое место было в музее, экземпляр первого издания пьес Уильяма Шекспира, напечатанный в 1623 году (и рядом с которым Чонину было даже дышать страшно), редкое издание первого тома "Басней" Лафонтена – вот только самая малая часть сокровищ библиотеки.
Рука Чонина потянулась к тоненькой книжке в потрёпанном бумажном переплёте. Выцветшими красками на обложке был изображён мальчик с растрёпанными светлыми волосами. Он стоял на бугристой поверхности крохотной серой планеты, а вокруг него ярко светились звёзды. «Le Petit Prince» значилось на обложке.
Чонин с некоторым волнением раскрыл книгу. На первой странице была надпись, явно сделанная нетвёрдой детской рукой: «Собственность Ким Чунмёна».
Чонин усадил себя в кресло, зажёг торшер, отпил остывшего какао и принялся читать. Книга была на французском, но на каждой странице был вкладыш – тонкий лист бумаги, исписанный всё той же рукой. Перевод сказки с французского на корейский.
И Чонина это очень глубоко тронуло. Он водил пальцами по написанным словам, представляя, как Чунмён, ещё мальчишкой, выводил строку за строкой, закусывая нижнюю губу от усердия.
- Я знал, что найду тебя здесь.
Чонин испуганно захлопнул книгу, даже не успев дочитать до первой главы. Он чувствовал себя воришкой, пойманным с поличным, но Чунмён совсем не выглядел рассерженным. Лишь немного усталым и бледным.
- Забавно, - Чунмён улыбнулся, - среди обилия книг ты умудрился найти мою любимую.
Чонин облизал пересохшие губы. Он одновременно ждал и боялся встречи с Чунмёном.
- Ты знаешь французский? – спросил Чонин, потому что чувствовал необходимость говорить – и не важно, что.
- Только письменный.
Чонин качнул головой. Сколько всего ему ещё предстояло узнать о Чунмёне? Сколько Чунмён позволит узнать?
- Ты хотел поговорить, - напомнил Чонин.
- Да, конечно.
Чонин заметил тревожность во взгляде Чунмёна. Он хотел бы поддержать его, тепло коснуться руки или ободряюще хлопнуть по плечу, но не решился.
- Знаешь, я подумал, - Чунмён закусил губу, - подумал, что впредь нам лучше будет держаться вместе.
- Вместе? Но я ведь и так никуда не собираюсь.
- Ты прав, - Чунмён запустил пальцы в волосы. - Но я имею в виду… разве тебе не хочется…
Он вздохнул.
- Это невыносимо! Чонин, давай просто будем рядом?
Чонин не знал, что сказать. С их последней встречи Чунмён сильно изменился. Очевидно, последние дни дались ему непросто.
- Я не предлагаю жить в одной комнате, то есть, если ты не хочешь… мы могли бы, не знаю, гулять или… как-то иначе проводить время друг с другом.
Аккуратно положив книгу на кофейный столик, Чонин поднялся и замер напротив Чунмёна. Достаточно близко, чтобы невесомые разряды электричества защекотали кожу в предчувствии тепла.
- Хён, - Чонин положил ладони ему на плечи, - я согласен жить с тобой в одной комнате, согласен проводить с тобой время, согласен быть рядом. Только не волнуйся так.
- Правда? - кадык двинулся, когда Чунмён судорожно сглотнул.
Чонин ответил ему улыбкой.
- Но ты ведь… ты ведь не хотел меня увидеть? То есть, не в том смысле, что и я?
Чонин не понял.
- Чары, - принялся объяснять Чунмён. – Они должны работать в обе стороны, но ты так спокоен, будто ничего ко мне не чувствуешь.
Чонин ощутил укол вины: он, в отличие от Чунмёна, не чувствовал ничего необычного, не мучился все эти дни от болезненной любовной лихорадки, вызванной заклятием.
- Может, мне нужно больше времени? – предположил Чонин.
Чунмён нахмурился.
- Забудь, что я сказал. Всё забудь, - он отступил на шаг. - Если чары не действуют на тебя, значит, это только моя проблема. Я не хочу тебя вмешивать.
И Чонин не выдержал. Он снова первым сократил между ними расстояние, снова оказался очень близко к Чунмёну, и лёгкое электричество обратилось непредсказуемой шаровой молнией.
Чонин подался вперёд и легонько поцеловал раскрытые удивлённые губы Чунмёна. Чонин целовал медленно и осторожно, чтобы успокоить, внушить доверие.
Но невинным их поцелуй оставался недолго: Чунмён порывисто прижал его к себе, углубляя поцелуй и прикусывая пухлую нижнюю губу Чонина.
Совсем как в их первый раз. Когда он целовал Чонина страстно и долго – до полной потери воздуха и здравого смысла.
- Ты снова кусаешься, - прошептал Чонин, оторвавшись от чужих губ.
- Извини. Само как-то вышло.
В смущении они отошли друг от друга. И не знали, о чём ещё можно было разговаривать, когда действия оказались на редкость красноречивее любых произнесённых слов. Чунмён даже не пытался делать вид, что не увлечён Чонином.
Бедное остывшее до арктических температур какао – о нём совсем позабыли!
- Я, пожалуй, перенесу вещи в твою комнату, - сказал Чонин и первым покинул библиотеку.
Его шаги были уверенными и спокойными – по ним никак нельзя было заподозрить, какие сильные чувства правили бал у Чонина внутри. Он даже находил силы кивать встреченным по пути горничным.
Едва Чонин скрылся за надёжными дверями своей временной спальни, он медленно осел на пол, закрывая лицо руками.
Губы горели, сердце частило, в ушах шумело.
Любовные чары, затуманившие Чунмёну голову, не подействовали на Чонина совершенно. И, он знал наверняка, не подействуют никогда.
Три года назад ему не нужна была никакая магия, чтобы полюбить Чунмёна. Не требуется она ему и теперь.
глава 4
4
Среди изысканных апартаментов в стиле французских королей, среди старой доброй классики и роскоши дома семейства Ким затесалась одна комната, которая категорически не вписывалась в общую концепцию. Эта комната и служила Чунмёну спальней.
В ней не было резных кроватей-комодов-стульев, дорогих ковров, картин, статуэток и прочих атрибутов богатой жизни, но Чонин, едва переступив порог, признал спальню Чунмёна лучшей в доме.
Личность хозяина угадывалась в каждой вещи: доска с расписанием на стене, боксёрская груша, фигурки героев из «Звёздных войн», световой меч, самурайский меч, рапира, тонна книг по бизнесу, сборник сказок Оскара Уайльда в оригинале на прикроватной тумбочке, чёрное стильное кожаное кресло, плетёное кресло-качалка у окна и низкая широкая кровать (расправленная, что позволило в деталях разглядеть чёрное в серебряных звёздах постельное бельё).
Ещё на полу валялись скомканные футболки, но Чонин предпочёл не слишком заострять на этом внимание.
- Ты извини, я не пускаю сюда прислугу, а сам убираюсь редко, - Чунмён виновато улыбнулся. - Если тебе что-то здесь не нравится или ты хочешь что-то изменить, только скажи. Или мы можем занять любую другую комнату в доме.
- Ничего не нужно, - Чонин перехватил его руки. – Услышь меня, Чунмён, меня всё устраивает.
- Отлично, - медленно проговорил Чунмён. Он явно не спешил расцеплять их руки. – Я раньше не замечал, что у тебя такая смуглая кожа.
Чонин резко разжал пальцы и убрал руки за спину.
- Ты раньше вообще меня не замечал, - пробубнил он себе под нос, впрочем, тут же жалея о сказанном.
Чунмён не услышал. Или только сделал вид, но Чонин в любом случае был ему благодарен. Между ними возникло неловкое молчание.
В попытке найти себе занятие, Чонин подошёл к доске с расписанием и стал с интересом её разглядывать.
Теквондо по понедельникам, во вторник китайский, в среду фехтование, в четверг английский и стрельба из лука, в пятницу плавание и снова китайский, в субботу верховая езда и фехтование, в воскресенье тэкводно и английский. Прибавьте к этому знание французского (письменного), отличную учёбу в университете (с посещением дополнительных бизнес курсов) и получите сверхчеловека. Поправочка, Ким Чунмёна (даже сверхчеловек бы не справился с такой нагрузкой).
- Я за всю жизнь не успею сделать столько, сколько ты за одну неделю! – то ли восхитился, то ли посочувствовал Чонин. - Как у тебя это получается?
- Дисциплина, воля, рациональное использование времени, ограничение на встречи с друзьями и полное отсутствие личной жизни – вот и весь секрет, - сухо прокомментировал Чунмён.
- И что, никогда не хотелось послать всё к чёрту и сбежать?
- Мой последний побег закончился поцелуем с тобой.
Уровень неловкости в воздухе превысил все возможные пределы.
- Сегодня мы ужинаем в семейном кругу, - кисло оповестил Чунмён, отсутствующим взглядом изучая доску с расписанием, - так что надень костюм.
Чонин невесело усмехнулся, вспоминая пророческие слова дворецкого Ли.
Костюмы пригодились.
Семья Ким состояла сплошь из милых и добрых людей.
Милая мать Чунмёна заботливо предложила научить бедняжку Чонина пользоваться
столовыми приборами.
Милая жена милого старшего брата Чунмёна невинно поинтересовалась, почему Чонин снимает жильё вместе с кузеном вместо того, чтобы спокойно купить себе квартиру. Так ведь получится намного удобнее!
Милый старший брат поинтересовался, как их с Чунмёном угораздило присосаться друг к другу, и кто у них в паре будет за девочку. Чонин очень постарался не расплескать вино в этот момент.
Милый отец Чунмёна сурово заявил, что наследник их семьи ни при каких обстоятельствах не может быть за девочку (кажется, капелька вина всё же пролилась Чонину на новые брюки, но никто не заметил).
И только дедушка Чунмёна молча сидел во главе стола и с каким-то задорным любопытством наблюдал за младшим внуком и его избранником. Это был крепенький моложавый старичок с лучистыми глазами и хитрой улыбкой. За всё время ужина он не проронил ни слова, но Чонин как-то сразу проникся к нему симпатией. Он подумал, что Чунмён, в отличие от брата, скорее был похож на деда, чем на отца.
К десерту Чунмён, задёрганный злыми подколами брата и общей нетактичностью застольной беседы, уже едва ли мог сдерживать раздражение. Вежливая улыбка съехала на бок, становясь кривоватой ухмылкой.
Чонин почти весь ужин был поглощён созерцанием своей тарелки. Ему было неловко, но он, в отличие от Чунмёна, совсем не чувствовал раздражения: Чонин прекрасно понимал, что был не вхож в то общество, к которому принадлежала семья Ким, и не делал вида, будто он с ними на равных. Правда, Чонину всё же приходилось густо краснеть, когда речь заходила об их с Чунмёном ситуации.
Чунмён держался из последних сил. Его покоящаяся на правом колене рука сжалась в кулак. Чонин позволил себе мимолётно погладить острые костяшки. Почувствовав прикосновение, Чунмён резко выдохнул и тут же переплёл их пальцы. Так они и просидели остаток ужина, держась за руки под кружевной скатертью.
- Надеюсь, вы уже вдоволь наговорились о пустяках, - тихо проговорил глава семьи Ким, но этого было довольно, чтобы все за столом замолчали и прислушались. – Теперь, когда все, в том числе Чонин, в сборе, предлагаю обсудить свадебную церемонию.
- Дедушка Чен, - Чунмён подскочил, - я уже говорил, что…
- Сядь, Чунмён! – старший Ким нахмурил брови. - Это дело семейное, поэтому решать будем все вместе. Твой отец настаивает на свадьбе.
- Разумеется, - подтвердил мистер Ким. – Свадьба поможет ослабить чары, а чем быстрее Чунмён вернёт себе здравый рассудок, тем скорее сможет отправиться в Китай.
- Со мной всё в порядке, - процедил Чунмён сквозь зубы.
- А я тоже за свадьбу, - самодовольно заявил старший брат. – Нас учили отвечать за свои поступки. Поцеловал – женись.
- Сынок, ты должен согласиться, - миссис Ким всхлипнула. – Любовные чары – это не шутка. Я не хочу, чтобы они свели тебя с ума.
- Чонин, - дедушка Ким взглянул на него из-под длинных ресниц, - что скажешь ты?
Чонин нервно сглотнул.
- Ну, я... я уже говорил, что сделаю всё, чтобы помочь, - проговорил он вполголоса.
- Не надо, - Чунмён был серьёзен, - не надо мне помогать.
- Но я хочу помочь, - заупрямился Чонин.
- Не такой ценой! Я справлюсь сам, а ты, - Чунмён замялся, - просто побудь какое-то время рядом. Пока я не научусь это контролировать.
Чонин закусил губу. Слова Чунмёна не были холодными скупыми доводами рассудка, это были эмоции. Сильные и настоящие. И обращённые только к нему.
Это завораживало и несколько выбивало из равновесия. И, кажется, Чонин смотрел на Чунмёна пристальнее и дольше, чем мог себе позволить в присутствии его семьи.
- О, пожалуйста, оставьте свои любовные разборки для спальни, - поморщился старший брат, намеренно стукая вилкой по тарелке.
Чонин тут же спрятал взгляд в складках лежавшей на коленях салфетки. Чунмён тоже больше не смотрел его в сторону – был слишком занят злыми переглядываниями с братом.
- Раз Чонин согласен, - дедушка Ким поднёс к губам бокал с вином, - думаю, вопрос можно считать решённым.
- Но дедушка…
- Свадебную церемонию проведём через три дня. Я всё сказал!
- Ты не должен, слышишь? – Чунмён заговорил сразу же, как за ними закрылась дверь его спальни. - Что бы тебе ни наговорил мой отец или дед, Чонин, ты не должен соглашаться на свадьбу только потому, что хочешь помочь. Я не смогу принять эту помощь.
- Но это же всего лишь формальность, семейная церемония, ведь так? – Чонин ослабил галстук, чувствуя, как легко и свободно ему стало дышать.
- Я не понимаю, как свадьба может мне помочь. Я схожу с ума, - Чунмён метался по комнате, будто пойманное в клетку дикое животное. - Днями и ночами я думаю о тебе, я постоянно хочу касаться тебя, целовать тебя, быть рядом. Я прекрасно знаю, насколько ненормально реагирую на каждое твоё прикосновение, - он с силой взлохматил уложенные волосы. - Я не понимаю, что со мной происходит, и что с этим делать. И я сам себя сейчас раздражаю.
- Не представляю, как тебе сейчас тяжело, - бесцветно отозвался Чонин. Он уже избавился от галстука и пиджака. Ему хотелось бы снять узкие брюки, но при Чунмёне было как-то неловко. – Я тоже не понимаю, как свадебная церемония может помочь, но твой отец был уверен, что после неё ты вернёшься в нормальное состояние. Может, стоит его послушаться?
- А тебе что, не терпится одеться невестой? На тебя даже чары не действуют, что неимоверно бесит.
Чонин обиженно засопел.
- Что плохого в том, чтобы принять мою помощь? – спросил он.
- Ничего плохого, но…- Чунмён вздохнул, - ведь для тебя эта свадьба будет значить совсем не то же самое, что для меня. Это нечестно.
Чонин невесело усмехнулся. Нечестно, да. Совершенно. От их разговора у него заболела голова.
- Я устал. Давай завтра поговорим? – попросил он.
Чунмён нехотя кивнул.
Кровать была достаточно широкой, чтобы спать вдвоём и при этом не соприкасаться. Но Чунмён не смог устоять, а Чонин не был намерен сопротивляться.
Чунмён коснулся его губ в почти братском целомудренном поцелуе и пожелал приятных снов. Чонин прижался щекой к его обнажённой тёплой груди.
Его сердце превратилось в крошево. И, наверное, потом его будет непросто собрать.
Но Чонин, совсем как Скарлетт О’Хара, подумает об этом завтра.
Ведь завтра будет новый день.
глава 5
5
В меру мягкие подушки, удобный матрас и постоянное тепло, окутывающее всё тело приятной пеленой - Чонин не помнил, чтобы когда-либо в своей жизни ему так крепко спалось.
Он просыпался не спеша, понемногу начиная воспринимать окружающую действительность. Правая сторона огромной двуспальной кровати пустовала. Чонин провёл ладонью по складкам звёздно-чёрной простыни.
Солнечный свет щедро заливал спальню через широкое окно. Было что-то около десяти утра. Чонин не спешил выбираться из-под одеяла. Он с удовольствием потянулся, выгнулся до хруста в костях, откидывая голову и прикрывая глаза.
В такой соблазнительной позе его и застал хозяин спальни. Чунмён был только что из душа. Он вытирал волосы полотенцем, его торс блестел от мелких капель воды.
- Доброе утро, - Чунмён улыбнулся.
Натренированное влажное тело Чунмёна в утренних лучах солнца - зрелище, которое Чонин и не мечтал увидеть даже в самых смелых фантазиях. Он усилием воли отвёл взгляд, призывая всё своё окрепшее за три года самообладание, чтобы не покраснеть.
- Доброе, - хрипло отозвался Чонин. Добрее и придумать нельзя.
Завтрак в постель им никто не принёс.
- Не люблю, когда мне прислуживают, - объяснил Чунмён, натягивая на влажное тело футболку. - Хочешь, можем поехать в ресторан. Ты любишь французскую кухню?
- Я бы предпочёл нормальный корейский самгёпсаль, - отозвался Чонин, зевая. – Я как раз знаю одно неплохое местечко.
Чунмён смотрел на Чонина так, будто тот был умилительным котёнком, вытворившим что-то особенно забавное. Чонин невольно покраснел.
- Хорошо, - Чунмён сел на упругий матрас, - но сначала нам нужно будет улизнуть от охраны.
- Какой будет план? – тут же оживился Чонин, сонливость как рукой сняло.
Чунмён задумался.
- Мою машину мы взять не сможем, на ней установлен датчик слежения, нас быстро сцапают. А вот мотоцикл брата, - Чунмён злорадно ухмыльнулся, - ещё совсем новенький, на него не успели ничего навесить. Ну что, готов прокатиться с ветерком?
Чонин скопировал его ухмылку в точности.
Чёрный байк лихо катил вперёд по широкой дороге. Чонин тесно обхватил Чунмёна руками. Он чувствовал себя коалой, обнимавшей ненаглядное эвкалиптовое дерево.
Чонину хотелось кричать от переполнявшего восторга. Он знал, Чунмён испытывал ровно то же самое – острый, будоражащий запах свободы щекотал ноздри, пьянил сильнее крепкого дорогого вина. Они были вместе против всего мира, как Бонни и Клайд.
Незадачливые охранники остались далеко позади. Чунмён ускорялся, мотоцикл ревел, стрелой рассекая потоки воздуха. Чонин прижимался к Чунмёну теснее, хоть ему было совсем не страшно.
Пустынная трасса, вьющаяся лентой разметка и лес по обе стороны – вот, как выглядел их путь от особняка до города.
По городским дорогам им пришлось передвигаться чуть ли не черепашьим ходом. Адреналин в крови Чонина схлынул, голова прояснилась.
- Сверни здесь направо, - проинструктировал он Чунмёна.
Они остановились возле одной из многих ничем не примечательных забегаловок. Чунмён помог Чонину снять защитный шлем и поправил его всклокоченные волосы. Чонин взял Чунмёна за руку и повёл внутрь.
В месте, где не нужно было выбирать, какой вилкой воспользоваться, чтобы не показаться идиотом, Чунмён совершенно растерялся. Чонин постарался облегчить его мучения. Даже помог завернуть жареный кусочек свинины в лист салата и поднёс к его губам. Чунмён с охотой и явным удовольствием позволил себя покормить.
- Сколько мы с тобой уже знакомы? Года два? – с аппетитом прожевав, спросил Чунмён.
- Три, - поправил Чонин. – Летом, когда мы с Сехуном только-только закончили школу, ты помог нам перевезти вещи в съёмную квартиру. Помнишь?
Чунмён кивнул.
- Я ещё спросил, на кого ты собираешься учиться, а ты пробурчал что-то невразумительное и спрятался у Сехуна за плечом. Такой забавный! – Чунмён издал мягкий смешок.
Чонин, сгорая от неловких воспоминаний, с силой сжал в руках бумажную салфетку. Не объяснять же, что он тогда повёл себя по-дурацки, потому что Чунмён ему сильно понравился?
- Я рад, что в тот пьяный вечер целовался именно с тобой, - признался Чунмён, накрывая ладонью смуглый кулак Чонина. - Не представляю, что бы я делал, окажись на твоём месте Бэкхён, например.
Салфетка выскользнула из рук Чонина и спикировала на пол. Он не стал говорить вслух, что будь на его месте Бэкхён, всё было бы ровно также. Может быть, даже лучше, ведь любовные чары тогда бы подействовали на обоих. И Чонину не пришлось бы мучиться. Вернее, сейчас он бы жил своей жизнью и тихо страдал оттого, что Чунмён улетел (если не навсегда, то очень надолго), и они больше никогда не увидятся.
- Что случилось? Я тебя чем-то расстроил?
- Нет, - Чонин отмахнулся, - нет, всё замечательно.
Когда самгёпсаль был съеден, счёт оплачен, а салфетка с пола переместилась в мусорную корзину, Чунмён встал и с изысканной элегантностью подал Чонину руку, будто тот был не в состоянии подняться самостоятельно. Чонин неловко сжал предложенную бледную ладонь в своей руке.
Чунмён заметно расслабился. Не было ни строгого костюма, ни вечного надзора семьи, ни бесконечных пунктов в личном расписании. Он довольно улыбался и выглядел сумасшедше привлекательно в светлых джинсах и обычной серой футболке.
- Пошли, - в глазах Чунмёна появился задорный огонёк. - Я собираюсь катать тебя на байке до самого заката.
Так Чунмён и поступил (ведь он всегда держал слово).
Ветер трепал их одежду, пока Чунмён гнал мотоцикл по ровной дороге. Иногда они останавливались, когда Чунмён замечал что-нибудь, что могло заинтересовать их обоих (живописная улица, кафе-мороженое, фонтан в центре города).
Целый день в компании Чунмёна – это как Рождество и день рождения в один день. Чонин с лёгкостью заразился беззаботным настроением Чунмёна - быстрее, чем барышни в мини подхватывают простуду в лютый мороз. Он совсем забылся в романтике дороги и трепетном волнении, с каким обычно проходят первые свидания.
Нет, это не свидание, - настойчиво напоминал себе Чонин время от времени.
Но как же было трудно удержать хоть что-нибудь в голове, когда солнце окрасило небо оттенками красного и насыщенно-оранжевого, а Чунмён затормозил у набережной.
Они долго гуляли. Провожали солнце за горизонт, и Чунмён совсем не случайно мазнул губами по губам Чонина (так, чтобы никто не заметил).
- Я не хочу возвращаться домой, - признался Чунмён, ловя последние лучи взглядом.
- Тогда давай останемся, - весело предложил Чонин. - Будем спать на скамейках. Или уляжемся прямо на траве.
Стемнело быстро. Людей на набережной становилось всё меньше. И им обоим тоже нужно было уходить.
- Жаль, что мы раньше редко проводили время друг с другом, - проговорил Чунмён вполголоса.
- Мы не слишком-то общались, да и ты был всегда занят с учёбой.
Напоминание об учёбе будто отрезвило Чунмёна. Он вспомнил о своих важных делах, об ответственности, об обязанностях перед семьёй – о всех тех вещах, которые с радостью выдул из его головы встречный ветер. Разумеется, они не могли остаться на ночь под открытым небом, хоть эта идея нравилась обоим многим больше, чем возвращение в особняк.
Обратная дорога показалась слишком короткой. Чонин снова вспомнил о свадебной церемонии, которая ожидала их через два дня. У них ещё было немного времени в запасе.
Они вернули мотоцикл в гараж и проскользнули в дом через заднюю дверь, но проскочить незамеченными не вышло – в холле их уже поджидал мистер Ким.
- Такие выходки не достойны наследника нашей семьи, - сказал он, зло поджимая губы. - Ты не можешь позволить себе быть безответственным, Чунмён! У нашей семьи много недоброжелателей, которые только и ждут шанса нам навредить, а ты уезжаешь без охраны на весь день, да ещё и не ставишь меня в известность!
Чунмён спокойно перенёс упрёки отца. Ему было не впервой.
- Молчишь, значит. Ладно, - отец сложил руки на груди, - довожу до твоего сведения, что к свадебной церемонии всё готово. В ваше отсутствие мы провели семейный совет и решили, что тянуть с церемонией не имеет смысла. Так что советую вам обоим хорошенько выспаться сегодня.
- Я не соглашался на церемонию! – воскликнул Чунмён.
- Чонин согласился. Я согласился. Этого достаточно.
Мистер Ким, довольный своим выступлением, не спеша поднялся по лестнице на второй этаж и скрылся за дверью кабинета.
Чунмён с силой сжал руки в кулаки и тихо выругался. Чонин стоял в стороне и не знал, что делать. Он думал, у него ещё есть время, и это его успокаивало, но сейчас всё снова закрутилось без его желания.
Они поднялись в спальню. Чунмён шёл впереди. Чонин не видел его лица, не мог узнать, о чём он думал. Дверь за ними закрылась. Никто из двоих не спешил зажигать свет или прерывать тягостное молчание.
Чунмён обернулся. В темноте Чонин не мог разглядеть его отчётливо.
- Ты всегда можешь отказаться, - сказал Чунмён, голос его был совершенно убитый. - Одно твоё слово, Чонин, и я всё отменю.
И Чонин сделал единственно верное решение в сложившейся ситуации: он обнял Чунмёна и мягко поцеловал. Их поцелуй, как и тогда, в библиотеке, стал глубже и несдержанней. Чунмён снова руководил и снова кусался. Чонин не был против.
У него не было слов, он не мог объяснить Чунмёну, что его беспокоило. Но он мог целовать его, прижиматься крепче и надеяться, что Чунмён сам всё поймёт. Без слов.
Чонин хотел помочь – и это желание было сильнее страха, сильнее потенциально разбитого сердца.
Чунмён ласково потрепал Чонина по голове и отправил спать, а сам, вопреки совету отца, ещё долго не ложился. Он постоянно кому-то звонил и о чём-то договаривался на английском. Чонин не прислушивался, да и не понимал он английской речи.
Его мысли блуждали тенями на потолке. Завтра всё закончится. Слишком скоро.
И уже не важно, что будет после. Всё не так уж важно, если не думать об этом прямо сейчас.
глава 6
6
- Да говорю тебе, это были они. Чунмён и Чонин. Вместе, - прижимая телефон к уху, Бэкхён умудрился ловко обогнать ползущий впереди него синий седан.
- Хён, ты давно был у окулиста? – послышался в трубке сонный и оттого недовольный голос Сехуна. - Чунмён в Китае, а Чонин гостит у друга, каким образом они могли оказаться вместе в центре города?
- Это я и хочу выяснить, - нетерпеливо ответил Бэкхён. – Так что хватит вопросов, ты со мной или как?
- К Чунмёну? С утра пораньше? А позвонить ему не пробовал?
- Что за скудное у тебя воображение! – возмутился Бэкхён. - Я в любом случае поеду. С тобой или без тебя.
- Я в деле, - быстро согласился Сехун.
Через десять минут Бэкхён уже парковался у Сехуна во дворе. Ещё через долгих пятнадцать минут (да, Бэкхён засекал) растрёпанный Сехун воробьём впорхнул на переднее сиденье и сладко зевнул.
Ещё через час дороги, за который Сехун успел отоспаться, они прибыли к месту назначения – к величественному особняку семейства Ким.
- Пошли, соня, - Бэкхён безжалостно толкнул Сехуна в плечо.
Он первым достиг дверей и уверенно нажал на кнопку звонка. Ему тут же открыли.
- Мистер Бён? - лицо дворецкого Ли вытянулось от удивления. – А-а-а, вы, наверное, на свадебную церемонию?
Бэкхён с Сехуном переглянулись.
- Да, - не растерялся Бэкхён, - мы почётные гости.
- Тогда прошу за мной.
С раннего утра Чонин был немилосердно разбужен и загружен множеством важных дел. Чунмёна не было рядом, чтобы спасти от столь неприятных обязанностей жениха (хотя, кого Чонин пытался обмануть, он был совершенно точно в роли невесты).
- Какие цветы вы предпочитаете? У вас нет аллергии на лаванду? Как вы хотите уложить волосы?
С неохотой отвечая, Чонин думал, что для скромной семейной свадьбы у них было слишком много свидетелей.
Специально нанятый персонал приготовил ему ванну с молоком и цветами лаванды, давая шанс ненадолго перевести дух. Чонин утопал в душистой воде, пытаясь отмыться от подобострастности, с которой молодые девушки в аккуратных передниках заглядывали ему в глаза.
Он не любил это чувство неравенства, которое в доме Чунмёна испытывал почти постоянно. Чонин ощущал себя подобранной дворняжкой, которая теперь всем обязана новым хозяевам.
Он вздохнул. Молочные капли обвили его смуглые руки.
Чонин всегда знал, что его любовь к Чунмёну навсегда останется только его проблемой. Он знал, что они с Чунмёном никогда не будут вместе. Никогда. И он уже вполне примирился с этой мыслью за три долгих года.
Но этот проклятый поцелуй всё так запутал!
Чонин ушёл под воду с головой, как будто это могло хоть как-то спасти от тягостных мыслей.
Он понимал, что, согласившись на свадьбу, собственноручно вырыл себе могилу.
Чонин собирался помочь Чунмёну. Даже в ущерб себе. Не важно, что будет после, не важно, как он будет собирать себя потом, когда семья Чунмёна получит то, что хочет – адекватного наследника.
Каждый раз, когда взгляд Чонина находил Чунмёна, каждый чёртов раз, Чонин напоминал себе – не привязывайся слишком сильно. Нельзя было привязываться, нельзя было привыкать к тому, что ему не принадлежит, к тому, что рано или поздно должно закончиться.
Они сыграют свадьбу, чары ослабнут, Чунмён благополучно улетит в Китай. Таков был план.
Что будет делать Чонин после? Как избавляться от тоски? Сколько придётся вытанцовывать отчаяние? Это никого не волнует.
В дверь вежливо постучали.
- Господин, - послышался угодливый голос, - господин Ким, пожалуйста, поторопитесь, иначе мы не успеем подготовить вас к церемонии.
Чонин застонал.
В саду на заднем дворе цвели нежно-розовые рододендроны, жужжали шмели, две молоденькие утки плескались в пруду, совсем не интересуясь, чем занимаются люди на берегу.
На расставленных в ряд стульях расположились нарядно одетые члены семейства Ким в полном составе. Среди них затесалась парочка молодых парней в рваных джинсах.
Сехун ёрзал на стуле, Бэкхён вертел головой, разглядывая всё вокруг: столы с белоснежными развевающимися на ветру скатертями, уставленными блюдами и цветами, музыкантов, настраивающих инструменты, официантов в элегантных фраках и, конечно, свадебную арку, увитую дикими белыми розами.
- Хён, что нам делать? – шепнул Сехун. – Нас же никто не звал!
- Расслабься и наслаждайся, - ответил Бэкхён.
- Но мы даже не знаем, чья это свадьба. Всё как-то неправильно…
- Да что ты заладил? – Бэкхён шлёпнул Сехуна по коленке. - Придёт Чунмён, у него и спросим.
Музыканты приготовились, гости замерли, и дедушка Чен в золотом одеянии с вышитыми на нём красно-чёрными драконами занял своё место под аркой, готовый начать церемонию.
Чунмён появился словно из ниоткуда, красивый и как никогда элегантный в чёрном костюме. Одно лишь пятнышко белого – нежная веточка черёмухи в петлице.
Чунмён обвёл хозяйским взглядом сад, убеждаясь, что всё было в порядке, и можно было начинать. Он уже собирался занять своё место под аркой, как заметил двух тайно проникнувших на церемонию шпионов.
- Хён, хён, сюда! – Бэкхён с Сехуном замахали руками.
- Что вы здесь делаете?
- Мы случайно. Представляешь, мы пришли, а тут свадьба, и… - лепетал Сехун, пытаясь оправдаться.
- А разве ты не должен быть в Китае? – Бэкхён прищурился.
- С этим возникли некоторые трудности, - уклончиво ответил Чунмён.
- Трудности? – Бэкхён фыркнул. – Ты женишься, а друзей не зовёшь – вот, какие у тебя трудности!
- Всё не так. Я хотел бы объяснить, но, - Чунмён кинул быстрый взгляд на наручные часы, - сейчас не лучшее время.
- О, ещё бы. Может, нам вообще уйти? - Бэкхён обиженно отвернулся.
- Хотя бы скажи, кто она, хён, - попросил расстроенный Сехун.
- Она? – разговором живо заинтересовался старший брат. – С этим у нас проблемы: она на голову выше нашего жениха, у неё короткая стрижка и волосатые ноги, а ещё она откликается на «Чонин». Сомнительное счастье.
- Чонин?! – хор из двух голосов разнёсся по саду.
Чунмён зажмурил глаза и медленно сосчитал до трёх, чтобы успокоиться. Он бы набросился на брата с кулаками, если бы не важность момента.
- Пора начинать, Чунмён, - позвал дедушка.
Чунмён выдохнул.
- Все вопросы потом, - сказал он друзьям. - Пожалуйста, ради меня, обещайте вести себя тихо.
Ошарашенные друзья синхронно кивнули.
- Но как же Чонин… он - твоя невеста, хён? – прошептал Сехун, взволнованный и растерянный.
- Да, - Чунмён улыбнулся, - и я самый счастливый человек на свете.
И с этими словами Чунмён уверенной походкой направился к свадебной арке.
Гости уже заждались. Дедушка Чен дал отмашку музыкантам, все разговоры смолкли, полилась нежная музыка, и дверь особняка распахнулась.
Во двор вышел отец Чунмёна, под руку с ним шёл Чонин в белом идеально подогнанном костюме и с венком из нежно-розовых цветов на голове. Он казался растерянным и испуганным, ему с трудом удавалось идти в ногу с мистером Ким.
Слишком много внимания его скромной персоне.
Расстояние до импровизированного алтаря сокращалось. Чонин усердно смотрел под ноги, боясь взглянуть на Чунмёна.
- Ты же понимаешь, что свадьбы не достаточно, чтобы ослабить чары? – шепнул ему мистер Ким с улыбкой.
Чонин вскинул голову.
- Брачная ночь также обязательна, - сказал мистер Ким, похлопывая его по руке.
Они пришли. Мистер Ким присоединился к остальным гостям, а Чонин остался напряжённо стоять прямо напротив Чунмёна. У него тряслись колени и подрагивали руки, он желал лишь одного – убежать, уйти, скрыться, и чтобы все они не смотрели на него так.
- Чонин, - тихий голос Чунмёна достиг его ушей, - всё хорошо?
Чонин впервые за день увидел своего жениха. В окружении зелени и цветов, на свежем воздухе и в свете солнца Чунмён выглядел, как эльфийский принц. И он был счастлив, так счастлив оттого, что Чонин рядом, что они собираются пожениться.
Чонин слабо улыбнулся: он не хотел заставлять Чунмёна беспокоиться.
Дедушка Чен начал церемонию. Он что-то говорил, но Чонин так волновался, что не смог разобрать и слова, только мучительно выдал «да, согласен» в нужный момент.
Чунмён сжал его руки. К ним подошёл дворецкий Ли с двумя кольцами на шёлковой подушке. Чонин рассмотрел их: кольца были из белого металла в форме пары рук, которые держали сердце, увенчанное короной.
- Это кладдахские кольца, - объяснил Чунмён. - Вчера ради них я поднял всех ювелирных мастеров Ирландии. Их доставили утром. Надеюсь, размер подойдёт.
Он зажал кольцо между пальцев и плавно надел его Чонину на безымянный палец.
- Теперь ты, - шепнул Чунмён.
Чонину показалось, будто невидимая стена отделила их от гостей, укрыла от любопытных взглядов. Его руки дрожали, он боялся уронить кольцо и всё испортить, но Чунмён был рядом, безмолвно поддерживал, и Чонин справился.
Дедушка Чен приготовил ленту.
- Дайте мне ваши руки, - попросил он.
Их ладони сомкнулись. Дедушка Чен обвязал лентой их руки и крепко завязал.
- Пусть ваши сердца соединятся. Отныне и навек. А теперь, внучок, - дедушка усмехнулся, - давай, целуй его.
Чунмён ухмыльнулся. Не медля ни секунды, он схватил Чонина за лацкан пиджака и решительно притянул к себе. И поцеловал.
Публика взорвалась аплодисментами. Было слышно, как голосил Бэкхён:
- Ой, чё творят! Чё творят! Так, где там у меня на телефоне камера?
И всхлипывал Сехун:
- Поверить не могу. Хён и наш Чонини. Это так прекрасно! И оба ничего мне не сказааалииии…
Но ни Чунмён, ни Чонин этого не слышали. Даже на виду у всех Чунмён не смог сдержаться и укусил Чонина за губу.
Закончив поцелуй, они ещё долго рвано дышали и глядели друг другу в глаза.
- Я сейчас упаду, - предупредил Чонин.
- Я удержу.
- Это сумасшествие.
- Полное, - Чунмён ухмыльнулся.
Резкий ветер и шум лопастей вертолёта прервал их диалог.
- Да, это за нами, - ответил Чунмён на немой вопрос Чонина.
Вертолёт приземлился на лужайке. Они бросились к нему и забрались внутрь прежде, чем кто-либо из гостей успел возразить.
Вертолёт медленно оторвался от земли.
- Эй, а поговорить?! – кричал Бэкхён и грозил Чунмёну кулаком.
- Ты предатель, Чонин! – завопил Сехун на пределе лёгких.
- У меня идея, - Чонин ухмыльнулся. Он снял с головы венок, высунулся, прицелился и запустил со всей силы. Венок бахнулся аккурат Сехуну на колени.
- Вы следующие! – засмеялся Чунмён. – Увидимся позже!
И вертолёт, подобно птичке, унёс их далеко-далеко.
Чунмёново «Я люблю тебя» прозвучало громко и отчётливо.
Чониново «Я тоже люблю тебя» потонуло в шуме и так и не достигло адресата.
NB про кольца: Ещё одна популярная версия происхождения кладдахского кольца, ссылающаяся на древние ирландские традиции, отличается особой трагичностью и кровавостью. Согласно этой легенде король, влюблённый в простолюдинку, от безысходности покончил с собой. Король терял честь, заключив неравный брак, по ирландским верованиям это пагубно бы отразилось на плодородности его земель. Короля похоронили, вложив в его руки его же сердце. Кольцо, по этой легенде, является символом «любви до гроба».
Чунмён, утомлённый неусыпным контролем со стороны семьи, вырывается на волю, забывая всё, о чём когда-то предупреждал дедушка.
глава 1
1
Они выпили, потом ещё выпили, а потом снова выпили.
- Давай, не будь сыклом, - науськивал кто-то весьма нетрезвый.
А Чунмён никогда не был сыклом, поэтому охотно принялся это доказывать, хоть он и не очень хорошо играл в карты.
Смазанный образ – лицо Бэкхёна, полное пьяного злорадства.
- Вы такие милашки! – воскликнул он, умиляясь. – Целуйтесь!
И Чунмён понимал, что это плохая идея. Очень плохая. Не помнил точно, почему, но был уверен, что этого делать определённо не стоит.
- Да ладно, с тебя убудет что ли? Посмотри, какой он симпатяжка! Если ты не хочешь, я сейчас его сам…
Бэкхён вытянул губы трубочкой и потянулся вперёд, но Чунмён не позволил.
И очень плохая идея внезапно стала очень хорошей. Самой лучшей идеей на свете, но Чунмён не помнил точно, почему.
Он проснулся, когда время завтрака уже давно минуло, да и время обеда, кажется, тоже.
Они все здорово напились, но повод накидаться был как никогда веским. Даже Чунмён, чей моральный облик был незапятнан, не смог остаться в стороне: семья доверила ему управление компанией. Вернее, одной из их компаний, и выбор его отца пал именно на китайскую. А это значило, что в скором времени Чунмёну предстояло оставить друзей, помахать ручкой корейской столице и отчалить в поднебесную на неопределённый срок.
Ауч.
Что-то настойчиво зазвенело у Чунмёна в голове. Вчера он слишком много выпил, и некоторые события прошлого вечера были как в тумане.
Чунмён хорошо помнил, как ему удалось скрыться от телохранителей и встретиться с Бэкхёном, который в мгновение ока организовал ему прощальную вечеринку на квартире Кёнсу, который был другом Чанёля, который, в свою очередь, приходился другом Бэкхёну. Такая многоходовка была совершенно необходима, чтобы Чунмёна не поймали и не отвезли с позором домой.
Бэкхён собрал всю их компанию: Минсока и Лухана, которые учились вместе с Чунмёном в университете, Тао, с которым Чунмёна связывали занятия по теквондо, Лэя, который помогал с китайским, Криса, который учил английскому, и, конечно же, Сехуна, который ещё со школьной скамьи был Чунмёну как младший брат. Сехун неизменно притащился вместе с кузеном Чонином, скромным тихим мальчишкой, который учился на третьем курсе хореографического. С Чанёлем и Кёнсу Чунмён познакомился уже на месте.
Бэкхён, лучший друг Чунмёна, с которым они по средам занимались фехтованием, организовал вечеринку на свой вкус. Что включало в себя: громкую музыку, девочек и большое обилие алкоголя при почти полном отсутствии нормальной закуски.
Бэкхён говорил тост за тостом, они выпивали, и ещё выпивали, и ещё… а потом…
То, что случилось потом, упорно ускользало от Чунмёна.
Поэтому он совершенно не помнил, как оказался полураздетым в чужой комнате на чужой кровати рядом с чьим-то телом. Эээ… Бэкхёном?
- Эй, - Чунмён потряс сонного друга за плечо, что не возымело эффекта: Бэкхён спал крепким сном, смешно морща нос.
Чунмён стал настойчивее: он ткнул спящего в бок. Бэкхён заворочался.
- Отстань, - промямлил он едва слышно.
- Просыпайся! – воскликнул Чунмён, разозлившись и толкнув Бэкхёна так, что тут едва не слетел с кровати.
Но Бэкхён удержался, продемонстрировав во всей красе невероятную ловкость и трусы с миньонами.
- Не хочу, - капризно заявил он Чунмёну, сворачиваясь клубочком.
- Ладно. Можешь спать. Но ответь мне, что вчера было! – Чунмён повышал голос с каждым произнесённым словом.
Бэкхён с трудом открыл один глаз.
- Ты ничего не помнишь? – спросил он обречённо.
- Смутно, - нехотя признал Чунмён.
Бэкхён с трудом приподнялся на локтях и вздохнул:
- Ну тогда слушай…
Из его рассказа Чунмён понял, что их компания вчера повеселилась на славу: сначала они напились, потом совсем напились, потом Бэкхён предложить сыграть в карты.
- На желания, разумеется, - пояснил он загадочно и замолчал.
- И? – Чунмён изогнул бровь, не настроенный играть в загадки. - Что было дальше?
- Я всех обыграл, - похвалился Бэкхён, широко улыбаясь. И эта улыбка не предвещала ничего хорошего.
Чунмён боролся с желанием повалиться на кровать и спрятаться под одеялом, но вместо этого нехотя задал главный вопрос:
- И что ты попросил меня сделать?
- О, самую малость, - Бэкхён махнул рукой, - всего лишь поцеловать Чонина.
- И… я это сделал?
Бэкхён активно закивал.
И в этот момент даже Пол Экман не разобрался бы в хитросплетениях эмоций, отразившихся на лице Чунмёна.
- В губы? – уточнил он севшим голосом.
- Ну естественно в губы, - с удовольствием проинформировал Бэкхён. – С языком и всё такое.
Чунмён побелел, посерел, позеленел, схватился за сердце.
- Мне надо домой, - прохрипел он.
Чунмён словно ураган, пронёсся по комнате, отыскивая свои вещи, и так же быстро унёсся прочь, оставляя Бэкхёна наедине со своим похмельем.
- Подумаешь, мальчика поцеловал. Да что такого-то? – спросил он у валявшейся на полу подушки, но та ему не ответила.
***
У Чонина в наушниках была грустная музыка, а снаружи – пасмурный день раннего лета. Сехун отсыпался дома после вчерашних возлияний, но Чонину не спалось.
В старых истоптанных кроссовках было удобно преодолевать сколь угодно длинные расстояния. Чонин намеревался пройти из одного конца города в другой и переслушать все-все грустные песни в плейлисте раза по три.
И был настроен провести весь день без пищи. Не потому, что мучился от похмелья (он вообще не пил алкоголя), а оттого, что ему было грустно. Грустнее, чем Плутону, когда его лишили статуса планеты.
Завтра Чунмён улетал в Китай, а Чонин за всё продолжительное знакомство в три года едва ли сказал ему и пары слов. И теперь последний шанс был использован, но ни к чему не привёл, потому что Чонин так и не поговорил с Чунмёном нормально.
Он его поцеловал.
Ауч.
Чонин резко затормозил, когда не омрачённая алкоголем память услужливо подсунула парочку пикантных воспоминаний. Чунмён целовал его жадно, искусав все губы в процессе. В смущении Чонин закрыл лицо руками и часто задышал.
В такой позе его и сцапали серьёзные дяди крепкого телосложения, одетые в безупречные чёрные костюмы.
- Ким Чонин? – лапище одного из дядь легла ему на плечо. – Пройдёмте с нами.
Чонин обернулся. Его сердце забилось в ужасе.
- Вы меня с кем-то путаете, - пролепетал он, но серьёзные парни так не считали.
Чёрный автомобиль был припаркован на обочине. Чонина взяли под обе рученьки и поволокли. Он даже пикнуть не успел, как уже оказался в кожаном салоне автомобиля, а от свободы его отделяла бронированная дверь и тонированное окно. Ему приказали сидеть тихо и не рыпаться.
Чонин пожалел, что в свои юные годы не потрудился составить завещания.
***
Блестящий, как спинка жука скарабея, автомобиль вёз Чонина по длинной аллее. Деревья, усаженные вдоль дороги, сплелись мощными ветвями, образовывая арку из зелёной листвы. Впереди показались ухоженные газоны, озеро и дом.
Чонин, позабыв о страхе, прилип носом к окну, разглядывая не дом даже, а целый трёхэтажный особняк с широкими большими окнами и мезонином.
Машина остановилась, для Чонина открыли дверь. Он вышел наружу, непрестанно вертя головой. Такие дома он только в кино видел. И там жили королевские особы.
У двустворчатых дверей его встретил пожилой мужчина в смокинге и белых перчатках. Дворецкий.
- Следуйте за мной, молодой господин уже ждёт вас, - сказал он.
Дворецкий повёл Чонина через просторный холл с натёртыми до блеска полами и огромными люстрами вверх по лестнице на третий этаж. Они вошли в мезонин.
- Сюда, пожалуйста, - дворецкий услужливо отворил дверь, пропуская Чонина в комнату.
Дверь закрылась. Чонин замер в проходе.
У окна стоял наследник огромного состояния, будущий управляющий крупной компании в Китае и человек, с которым Чонин целовался этой ночью.
Ким Чунмён.
- Прости, что пришлось привести тебя подобным образом, - сказал он, оборачиваясь. – Присаживайся, есть разговор.
Чонин сел на предложенный венский стул, обитый мягким ситцем. В мятой майке и старых кроссовках он почувствовал себя неуместно среди вычурной роскоши кабинета семьи Ким, а вот Чунмён смотрелся в домашней обстановке весьма органично даже будучи в футболке и джинсах. Дело было не в одежде вовсе, а в особой манере держать себя, которой Чонин не обладал.
- У моей семьи богатая история, мои предки были приближёнными самого императора, - начал Чунмён, опёршись бедром о край стола.
Чонин внимательно изучал красивый профиль Чунмёна, внимательно вслушивался в его голос, но едва ли понимал, зачем его в принудительном порядке привезли во дворец и почему вместо внятного объяснения устроили лекцию о предках.
- Всё это, конечно, интересно, - заметил Чонин тихим голосом, - но я не совсем понимаю…
- Терпение. Я уже перехожу к сути вопроса.
Чунмён нервно зашагал по комнате. Он, казалось, был чем-то крайне взволнован.
- В нашей семье запрещено вступать в любовные отношения до брака, - сказал он, тщательно подбирая каждое слово. - Браки в нашей семье испокон веков заключались в первую очередь по деловым соображениям и редко по любви. Наш предок, мудрый советник императора, не желал, чтобы его дети прожили жизнь с нелюбимыми. Конечно, он не отказался от идеи договорных браков, но кое-что придумал, чтобы сделать процесс менее болезненным для обеих сторон.
Потирая шею, Чунмён пытался найти нужную формулировку, чтобы описать сложившуюся ситуацию. Чонин, заинтересованный в продолжении рассказа, не сводил с него любопытных глаз.
- Наш предок, он… - Чунмён снова принялся мерить шагами комнату, - он попросил могущественного мага навести на наш род особые чары счастливой любви. Те, с кем мы разделяем первый поцелуй, становятся нашими избранниками на всю жизнь.
Хождения по комнате прекратились. Произнесённая речь вымотала Чунмёна. Он без сил опустился в кресло и откинул голову на спинку.
Чонин захлопал глазами.
- То есть, ты хочешь сказать, - неуверенно начал он, - что я стал первым, с кем ты…и теперь мы с тобой…
Чонин издал тихий смешок.
- Да-да, очень смешно, - Чунмён закивал головой. - Только я не шутил. Вся моя семья через это прошла. Правда, они не напивались и не целовались по глупости с кем придётся.
Чонин ответил ему тяжёлым взглядом.
- А вот свиньёй быть не обязательно, хён, - прошипел он от обиды.
- Прости. Меня сегодня грозились лишить наследства и пристрелить, поэтому я несколько не в духе.
Чонин хмыкнул. Семья Чунмёна никогда не казалась ему нормальной.
- Ты правда веришь в историю с магом и заклятием? – Чонин должен был уточнить.
- Мне достаточно того, что в это верит мой отец, - хмуро отозвался Чунмён.
- И что ты будешь делать?
Чунмён задумался на краткий миг.
- Мы с тобой будем ждать, - сказал он, акцентируя слово «мы». - Если эти чары не вымысел, то симптомы скоро проявятся. У нас обоих.
- Симптомы? – Чонин поёрзал на стуле.
Чунмён вздохнул.
- Скажем, если ты завтра проснёшься от мокрых снов с моим участием, это оно.
- О, - Чонин отвёл глаза в смущении, - ладно, я понял. Теперь меня отвезут домой?
- Нет, Чонин, ты не понял. Ты остаёшься здесь. Дворецкий Ли уже приготовил для тебя комнату.
- Но я не могу остаться, - воскликнул Чонин, не веря своим ушам. - У меня с собой нет никаких вещей, да и Сехун уже наверняка беспокоится.
- Скажешь ему, что погостишь пару дней у друга. Про нашу ситуацию никому не слова.
- Но вещи…
- Сообщи дворецкому свои размеры, пусть пошлёт кого-нибудь в магазин, - Чунмён смахнул соринку с плеча. Недовольства Чонина ничуть его не тревожили.
- Ты всё продумал, да? – Чонин криво ухмыльнулся. - А моё мнение учитывается?
- Прости, - Чунмён бросил на Чонина извиняющийся взгляд, - но в данной ситуации это несущественно. Всё, мне нужно уладить ещё кое-какие дела. Твоя комната на втором этаже. Увидимся.
И Чунмён, приняв важный вид, покинул кабинет.
Через минуту раздался стук в дверь. Это услужливый дворецкий Ли пришёл исполнить приказ молодого господина.
Он проводил Чонина в комнату для гостей, прикинул на глаз размер одежды (потому что Чонин отказался отвечать) и удалился.
Чонин остался в одиночестве в чужой роскоши.
В его вынужденном пристанище было просторно и стерильно чисто. Кровать красного дерева, резные шкафы и тумба, ноутбук на письменном столе смотрелся гостем из будущего.
Чонин вздохнул. Он осел на застланную постель. За окном щебетали птицы, и гулял ветер.
Пару часов назад Чонин грустил из-за того, что больше никогда не увидит Чунмёна, больше никогда не сможет поговорить с ним по душам.
- Вот и поговорили, - кисло ухмыльнулся он.
глава 2
2
Жизнь Чунмёна всегда являлась для Чонина тайной за семью печатями.
Сын богатых родителей, отличник учёбы, лучший выпускник университета, будущий управляющий компании и наследник состояния – вот, что было известно Чонину о нём.
Они были знакомы три долгих года, но весьма поверхностно. Они здоровались, разговаривали об учёбе и будущих планах, они оказывались соседями за столиком в ресторане (когда Чунмён приглашал всех своих друзей и за всех платил), но Чонин не знал о Чунмёне главного – что он был за человек.
И он всё ещё хотел узнать.
Чонин позвонил Сехуну и что-то наплёл про друга, который внезапно вернулся из заграницы, и им срочно нужно провести несколько дней под одной крышей, чтобы всё обсудить. Удивительно, но Сехун легко поверил, что у нелюдимого Чонина могут быть друзья.
Вечером раздался стук в дверь. Это дворецкий Ли принёс с десяток пакетов с одеждой. Чонин, разумеется, не был в восторге, но ему действительно нужна была сменная одежда, поэтому он вытряс все принесённые вещи на кровать и принялся рассматривать.
Кажется, дворецкий Ли выбирал их самостоятельно, иначе откуда бы появилось такое количество дорогих брючных костюмов?
- И зачем они мне? – возмутился Чонин. – Какая пустая трата денег!
Он не носил костюмы, потому что они сковывали движение. Да и куда ему было их носить?
Из горы вещей он отобрал нижнее бельё, пару базовых футболок серого, чёрного и белого цветов и дорогие классические джинсы. Всё остальное он снова рассовал по пакетам и поставил у входа с намерением вернуть дворецкому.
Дворецкий Ли вернулся через полчаса с передвижной тележкой, полной изысканно сервированных блюд.
- Я думал, что… - начал было Чонин, но тут же передумал озвучивать свою мысль.
- Сегодня господа распорядились подать ужин в комнаты, - объяснил дворецкий.
Чонин кивнул, пытаясь подавить неприятное чувство, что именно из-за него семья Чунмёна не ужинает вместе в роскошной столовой.
- Мистер Ли, ещё кое-что, - вспомнил Чонин, - я благодарен вам за одежду, но мне не нужно столько.
Дворецкий вежливо улыбнулся, заглядывая в расставленные у входа пакеты.
- Пока вы в этом доме, костюмы вам понадобятся, - ответил он неопределённо. – Приятного аппетита, сэр.
Дворецкий удалился. Чонин подвинул тележку к себе и снял крышки-колпаки с блюд. Ему всё ещё сложно было поверить, что существуют семьи, которые всё время так живут – едят дома лучше, чем в самых дорогих ресторанах, спят в комнатах из музея мебели, держат дворецкого и штат прислуги.
К этому нужно было долго привыкать, - так Чонин рассудил.
Семья Чунмёна (которую он даже не видел) показалась ему мафиозным кланом, где традиции и порядки ревностно хранились и оберегались от посторонних, а чужакам здесь, мягко говоря, были не рады. Чонин вздохнул: мог ли он представить, во что вляпается из-за обычного поцелуя на спор? Он даже подумал, не отравлена ли его еда? Весьма изящный способ решения проблемы в его лице.
Через час дворецкий увёз тележку с едва тронутыми блюдами и пожелал Чонину приятных снов.
На мягкой постели ему на удивление плохо спалось.
***
Следующее утро началось с завтрака в постель. Дворецкий Ли принёс свежую выпечку, десять видов джема на выбор, горячий кофе и чай.
- Не знал, что вы предпочитаете, сэр.
- Просто чая будет достаточно, - проговорил Чонин, каждый раз испытывая неловкость от совершенно неуместного в его адрес «сэр».
Он добавил в чай сливок, сделал глоток и уточнил у мистера Ли, может ли он осмотреть дом и окрестности, и получил разрешение и вежливое напоминание, что Чонин здесь гость, а не пленник.
После завтрака Чонин покинул комнату и принялся исследовать особняк. Он медленно прохаживался по дому, как по музею: рассматривал картины, садился в приглянувшиеся ему роскошные кресла, ощупывал взглядом причудливые статуэтки… На пути ему встречались только горничные, прилежно сметающие пыль смешными перьевыми щётками-дастерами. Чонин вежливо кланялся им, а они смущённо хихикали.
На первом этаже особняка Чонин совершенно случайно набрёл на сокровище – огромную, поистине огромную библиотеку.
Когда Чонин попал в комнату с высокими потолками и деревянными стеллажами, снизу и доверху набитыми книгами, у него сбилось дыхание.
У широкого окна библиотеки стояло кресло, за ним – торшер. И Чонин уже знал, что если ему придётся задержаться здесь, это будет его любимое место в доме. Он намеренно не позволил себе увлечься книгами (он мог бы провести не один день, просто водя пальцами по корешкам и читая названия). Пообещав себе ещё вернуться сюда, Чонин насильно выволок себя из библиотеки и направился к парадной двери.
Набирающим силу летним днём Чонин исходил все дорожки, рассмотрел все ухоженные клумбы и обошёл озеро по кругу несколько раз.
В особняк Чонин вернулся ближе к вечеру. Время обеда он пропустил, а время ужина ещё не пришло. Прихватив с кухни оставшуюся с завтрака булочку, Чонин поднялся на второй этаж в свою спальню.
Там его уже дожидался весьма представительный мужчина средних лет. Отец Чунмёна.
Чонин так и застыл на проходе с булкой во рту. Не так он хотел начать знакомство с семьёй Чунмёна.
- Добрый… - Чонин спрятал надкушенную булку за спину, - вечер.
Он почтительно поклонился. Отец Чунмёна ответил ему лёгким кивком.
- Должно быть, ты догадываешься о цели моего визита, - начал мистер Ким. – Чунмён не хотел, чтобы я говорил с тобой, но это моя обязанность – заботиться о сыне. Даже против его воли. Так что я надеюсь, этот разговор останется между нами.
Чонин неуверенно кивнул. Судя по всему, привычка не брать в расчёт чужое мнение досталась Чунмёну от отца.
- Чунмён упоминал, что ты единственный сын своих родителей.
- Да, сэр.
- Значит, тебе, как и ему, надлежит продолжить свой род.
Чонин сглотнул. Ему было очень неуютно находиться под пристальным взглядом, поэтому он опустил глаза в пол.
- Я понимаю, что в сложившейся ситуации нет твоей вины, но последствия необдуманных действий серьёзные, и с этим нужно что-то делать.
- Не думаю, что всё так серьёзно, как вы говорите, - неуверенно возразил Чонин, - Чунмён сказал, что чары скоро начнут действовать, но с поцелуя прошло уже два дня, а я не чувствую никаких изменений.
- Зато Чунмён чувствует.
- Что?
Чонин вскинул голову. Сердце в груди отчаянно зачастило.
- Он скоро придёт к тебе, и ты сам всё увидишь, - мистер Ким поморщился. - Насколько я понимаю, тебе тоже не нужны проблемы подобного характера, поэтому я придумал, как смягчить последствия чар.
Мистер Ким повернулся лицом к окну и словно о чём-то задумался.
- Нужно провести свадебный обряд, - произнёс он медленно и членораздельно.
Булка выпала из рук Чонина и легла на пёстрый ковёр.
- Вы, наверное, шутите? – выдохнул Чонин.
- Я похож на человека, который будет шутить такими вещами?
- Вовсе нет, сэр, но…
- Это решение далось мне нелегко. И Чунмён пока не готов принять его, но я не вижу другого выхода, - он обернулся, и Чонин вновь почувствовал на себе его тяжёлый взгляд. – Чунмён должен был улететь в Китай, чтобы встать во главе нашей компании, но если он сделает это сейчас, он может физически не выдержать разлуки с тобой. Чары будут тянуть и дёргать, и кто знает, до чего они способны довести его?
Чонин похолодел. Он вовсе не хотел причинять Чунмёну страданий.
- Свадебный обряд ослабит путы любовных чар. Навсегда убрать чары, конечно, невозможно, но после церемонии вам будет хватать одной-две встречи в год для поддержания нормального состояния. Обряд, разумеется, лишь формальность и не имеет ничего общего с официальным браком. Внутрисемейная церемония, ничего больше.
Чонин опешил. Он чувствовал себя засохшей бабочкой, которую за крыло прикололи к пробковой доске.
- Так ты согласен на церемонию? – мистер Ким в нетерпении переступил с ноги на ногу.
- А у меня есть выбор?
- Есть. Но я не советую.
Чонин качнул головой. С этой семейкой явно было что-то не так.
- Мистер Ким, - начал Чонин, уверенный в том, что хочет сказать, - я сделаю всё, что от меня зависит, чтобы помочь Чунмёну, обещаю.
- Вот и отлично.
глава 3
3
Утро следующего дня Чонин встретил в библиотеке. Дворецкий Ли принёс ему какао и крекеры, но пока Чонин определился с книгой, напиток успел замёрзнуть.
Каждая книга в библиотеке семьи Ким стоила, наверное, целое состояние. Древние иероглифические свитки эпохи Чосон, которым самое место было в музее, экземпляр первого издания пьес Уильяма Шекспира, напечатанный в 1623 году (и рядом с которым Чонину было даже дышать страшно), редкое издание первого тома "Басней" Лафонтена – вот только самая малая часть сокровищ библиотеки.
Рука Чонина потянулась к тоненькой книжке в потрёпанном бумажном переплёте. Выцветшими красками на обложке был изображён мальчик с растрёпанными светлыми волосами. Он стоял на бугристой поверхности крохотной серой планеты, а вокруг него ярко светились звёзды. «Le Petit Prince» значилось на обложке.
Чонин с некоторым волнением раскрыл книгу. На первой странице была надпись, явно сделанная нетвёрдой детской рукой: «Собственность Ким Чунмёна».
Чонин усадил себя в кресло, зажёг торшер, отпил остывшего какао и принялся читать. Книга была на французском, но на каждой странице был вкладыш – тонкий лист бумаги, исписанный всё той же рукой. Перевод сказки с французского на корейский.
«À Léon Werth (Леону Верту).
Je demande pardon aux enfants (я прошу прощения у детей) d'avoir dédié ce livre (за то, что посвятил эту книгу) à une grande personne (взрослому человеку)».
Je demande pardon aux enfants (я прошу прощения у детей) d'avoir dédié ce livre (за то, что посвятил эту книгу) à une grande personne (взрослому человеку)».
И Чонина это очень глубоко тронуло. Он водил пальцами по написанным словам, представляя, как Чунмён, ещё мальчишкой, выводил строку за строкой, закусывая нижнюю губу от усердия.
- Я знал, что найду тебя здесь.
Чонин испуганно захлопнул книгу, даже не успев дочитать до первой главы. Он чувствовал себя воришкой, пойманным с поличным, но Чунмён совсем не выглядел рассерженным. Лишь немного усталым и бледным.
- Забавно, - Чунмён улыбнулся, - среди обилия книг ты умудрился найти мою любимую.
Чонин облизал пересохшие губы. Он одновременно ждал и боялся встречи с Чунмёном.
- Ты знаешь французский? – спросил Чонин, потому что чувствовал необходимость говорить – и не важно, что.
- Только письменный.
Чонин качнул головой. Сколько всего ему ещё предстояло узнать о Чунмёне? Сколько Чунмён позволит узнать?
- Ты хотел поговорить, - напомнил Чонин.
- Да, конечно.
Чонин заметил тревожность во взгляде Чунмёна. Он хотел бы поддержать его, тепло коснуться руки или ободряюще хлопнуть по плечу, но не решился.
- Знаешь, я подумал, - Чунмён закусил губу, - подумал, что впредь нам лучше будет держаться вместе.
- Вместе? Но я ведь и так никуда не собираюсь.
- Ты прав, - Чунмён запустил пальцы в волосы. - Но я имею в виду… разве тебе не хочется…
Он вздохнул.
- Это невыносимо! Чонин, давай просто будем рядом?
Чонин не знал, что сказать. С их последней встречи Чунмён сильно изменился. Очевидно, последние дни дались ему непросто.
- Я не предлагаю жить в одной комнате, то есть, если ты не хочешь… мы могли бы, не знаю, гулять или… как-то иначе проводить время друг с другом.
Аккуратно положив книгу на кофейный столик, Чонин поднялся и замер напротив Чунмёна. Достаточно близко, чтобы невесомые разряды электричества защекотали кожу в предчувствии тепла.
- Хён, - Чонин положил ладони ему на плечи, - я согласен жить с тобой в одной комнате, согласен проводить с тобой время, согласен быть рядом. Только не волнуйся так.
- Правда? - кадык двинулся, когда Чунмён судорожно сглотнул.
Чонин ответил ему улыбкой.
- Но ты ведь… ты ведь не хотел меня увидеть? То есть, не в том смысле, что и я?
Чонин не понял.
- Чары, - принялся объяснять Чунмён. – Они должны работать в обе стороны, но ты так спокоен, будто ничего ко мне не чувствуешь.
Чонин ощутил укол вины: он, в отличие от Чунмёна, не чувствовал ничего необычного, не мучился все эти дни от болезненной любовной лихорадки, вызванной заклятием.
- Может, мне нужно больше времени? – предположил Чонин.
Чунмён нахмурился.
- Забудь, что я сказал. Всё забудь, - он отступил на шаг. - Если чары не действуют на тебя, значит, это только моя проблема. Я не хочу тебя вмешивать.
И Чонин не выдержал. Он снова первым сократил между ними расстояние, снова оказался очень близко к Чунмёну, и лёгкое электричество обратилось непредсказуемой шаровой молнией.
Чонин подался вперёд и легонько поцеловал раскрытые удивлённые губы Чунмёна. Чонин целовал медленно и осторожно, чтобы успокоить, внушить доверие.
Но невинным их поцелуй оставался недолго: Чунмён порывисто прижал его к себе, углубляя поцелуй и прикусывая пухлую нижнюю губу Чонина.
Совсем как в их первый раз. Когда он целовал Чонина страстно и долго – до полной потери воздуха и здравого смысла.
- Ты снова кусаешься, - прошептал Чонин, оторвавшись от чужих губ.
- Извини. Само как-то вышло.
В смущении они отошли друг от друга. И не знали, о чём ещё можно было разговаривать, когда действия оказались на редкость красноречивее любых произнесённых слов. Чунмён даже не пытался делать вид, что не увлечён Чонином.
Бедное остывшее до арктических температур какао – о нём совсем позабыли!
- Я, пожалуй, перенесу вещи в твою комнату, - сказал Чонин и первым покинул библиотеку.
Его шаги были уверенными и спокойными – по ним никак нельзя было заподозрить, какие сильные чувства правили бал у Чонина внутри. Он даже находил силы кивать встреченным по пути горничным.
Едва Чонин скрылся за надёжными дверями своей временной спальни, он медленно осел на пол, закрывая лицо руками.
Губы горели, сердце частило, в ушах шумело.
Любовные чары, затуманившие Чунмёну голову, не подействовали на Чонина совершенно. И, он знал наверняка, не подействуют никогда.
Три года назад ему не нужна была никакая магия, чтобы полюбить Чунмёна. Не требуется она ему и теперь.
глава 4
4
Среди изысканных апартаментов в стиле французских королей, среди старой доброй классики и роскоши дома семейства Ким затесалась одна комната, которая категорически не вписывалась в общую концепцию. Эта комната и служила Чунмёну спальней.
В ней не было резных кроватей-комодов-стульев, дорогих ковров, картин, статуэток и прочих атрибутов богатой жизни, но Чонин, едва переступив порог, признал спальню Чунмёна лучшей в доме.
Личность хозяина угадывалась в каждой вещи: доска с расписанием на стене, боксёрская груша, фигурки героев из «Звёздных войн», световой меч, самурайский меч, рапира, тонна книг по бизнесу, сборник сказок Оскара Уайльда в оригинале на прикроватной тумбочке, чёрное стильное кожаное кресло, плетёное кресло-качалка у окна и низкая широкая кровать (расправленная, что позволило в деталях разглядеть чёрное в серебряных звёздах постельное бельё).
Ещё на полу валялись скомканные футболки, но Чонин предпочёл не слишком заострять на этом внимание.
- Ты извини, я не пускаю сюда прислугу, а сам убираюсь редко, - Чунмён виновато улыбнулся. - Если тебе что-то здесь не нравится или ты хочешь что-то изменить, только скажи. Или мы можем занять любую другую комнату в доме.
- Ничего не нужно, - Чонин перехватил его руки. – Услышь меня, Чунмён, меня всё устраивает.
- Отлично, - медленно проговорил Чунмён. Он явно не спешил расцеплять их руки. – Я раньше не замечал, что у тебя такая смуглая кожа.
Чонин резко разжал пальцы и убрал руки за спину.
- Ты раньше вообще меня не замечал, - пробубнил он себе под нос, впрочем, тут же жалея о сказанном.
Чунмён не услышал. Или только сделал вид, но Чонин в любом случае был ему благодарен. Между ними возникло неловкое молчание.
В попытке найти себе занятие, Чонин подошёл к доске с расписанием и стал с интересом её разглядывать.
Теквондо по понедельникам, во вторник китайский, в среду фехтование, в четверг английский и стрельба из лука, в пятницу плавание и снова китайский, в субботу верховая езда и фехтование, в воскресенье тэкводно и английский. Прибавьте к этому знание французского (письменного), отличную учёбу в университете (с посещением дополнительных бизнес курсов) и получите сверхчеловека. Поправочка, Ким Чунмёна (даже сверхчеловек бы не справился с такой нагрузкой).
- Я за всю жизнь не успею сделать столько, сколько ты за одну неделю! – то ли восхитился, то ли посочувствовал Чонин. - Как у тебя это получается?
- Дисциплина, воля, рациональное использование времени, ограничение на встречи с друзьями и полное отсутствие личной жизни – вот и весь секрет, - сухо прокомментировал Чунмён.
- И что, никогда не хотелось послать всё к чёрту и сбежать?
- Мой последний побег закончился поцелуем с тобой.
Уровень неловкости в воздухе превысил все возможные пределы.
- Сегодня мы ужинаем в семейном кругу, - кисло оповестил Чунмён, отсутствующим взглядом изучая доску с расписанием, - так что надень костюм.
Чонин невесело усмехнулся, вспоминая пророческие слова дворецкого Ли.
Костюмы пригодились.
***
Семья Ким состояла сплошь из милых и добрых людей.
Милая мать Чунмёна заботливо предложила научить бедняжку Чонина пользоваться
столовыми приборами.
Милая жена милого старшего брата Чунмёна невинно поинтересовалась, почему Чонин снимает жильё вместе с кузеном вместо того, чтобы спокойно купить себе квартиру. Так ведь получится намного удобнее!
Милый старший брат поинтересовался, как их с Чунмёном угораздило присосаться друг к другу, и кто у них в паре будет за девочку. Чонин очень постарался не расплескать вино в этот момент.
Милый отец Чунмёна сурово заявил, что наследник их семьи ни при каких обстоятельствах не может быть за девочку (кажется, капелька вина всё же пролилась Чонину на новые брюки, но никто не заметил).
И только дедушка Чунмёна молча сидел во главе стола и с каким-то задорным любопытством наблюдал за младшим внуком и его избранником. Это был крепенький моложавый старичок с лучистыми глазами и хитрой улыбкой. За всё время ужина он не проронил ни слова, но Чонин как-то сразу проникся к нему симпатией. Он подумал, что Чунмён, в отличие от брата, скорее был похож на деда, чем на отца.
К десерту Чунмён, задёрганный злыми подколами брата и общей нетактичностью застольной беседы, уже едва ли мог сдерживать раздражение. Вежливая улыбка съехала на бок, становясь кривоватой ухмылкой.
Чонин почти весь ужин был поглощён созерцанием своей тарелки. Ему было неловко, но он, в отличие от Чунмёна, совсем не чувствовал раздражения: Чонин прекрасно понимал, что был не вхож в то общество, к которому принадлежала семья Ким, и не делал вида, будто он с ними на равных. Правда, Чонину всё же приходилось густо краснеть, когда речь заходила об их с Чунмёном ситуации.
Чунмён держался из последних сил. Его покоящаяся на правом колене рука сжалась в кулак. Чонин позволил себе мимолётно погладить острые костяшки. Почувствовав прикосновение, Чунмён резко выдохнул и тут же переплёл их пальцы. Так они и просидели остаток ужина, держась за руки под кружевной скатертью.
- Надеюсь, вы уже вдоволь наговорились о пустяках, - тихо проговорил глава семьи Ким, но этого было довольно, чтобы все за столом замолчали и прислушались. – Теперь, когда все, в том числе Чонин, в сборе, предлагаю обсудить свадебную церемонию.
- Дедушка Чен, - Чунмён подскочил, - я уже говорил, что…
- Сядь, Чунмён! – старший Ким нахмурил брови. - Это дело семейное, поэтому решать будем все вместе. Твой отец настаивает на свадьбе.
- Разумеется, - подтвердил мистер Ким. – Свадьба поможет ослабить чары, а чем быстрее Чунмён вернёт себе здравый рассудок, тем скорее сможет отправиться в Китай.
- Со мной всё в порядке, - процедил Чунмён сквозь зубы.
- А я тоже за свадьбу, - самодовольно заявил старший брат. – Нас учили отвечать за свои поступки. Поцеловал – женись.
- Сынок, ты должен согласиться, - миссис Ким всхлипнула. – Любовные чары – это не шутка. Я не хочу, чтобы они свели тебя с ума.
- Чонин, - дедушка Ким взглянул на него из-под длинных ресниц, - что скажешь ты?
Чонин нервно сглотнул.
- Ну, я... я уже говорил, что сделаю всё, чтобы помочь, - проговорил он вполголоса.
- Не надо, - Чунмён был серьёзен, - не надо мне помогать.
- Но я хочу помочь, - заупрямился Чонин.
- Не такой ценой! Я справлюсь сам, а ты, - Чунмён замялся, - просто побудь какое-то время рядом. Пока я не научусь это контролировать.
Чонин закусил губу. Слова Чунмёна не были холодными скупыми доводами рассудка, это были эмоции. Сильные и настоящие. И обращённые только к нему.
Это завораживало и несколько выбивало из равновесия. И, кажется, Чонин смотрел на Чунмёна пристальнее и дольше, чем мог себе позволить в присутствии его семьи.
- О, пожалуйста, оставьте свои любовные разборки для спальни, - поморщился старший брат, намеренно стукая вилкой по тарелке.
Чонин тут же спрятал взгляд в складках лежавшей на коленях салфетки. Чунмён тоже больше не смотрел его в сторону – был слишком занят злыми переглядываниями с братом.
- Раз Чонин согласен, - дедушка Ким поднёс к губам бокал с вином, - думаю, вопрос можно считать решённым.
- Но дедушка…
- Свадебную церемонию проведём через три дня. Я всё сказал!
***
- Ты не должен, слышишь? – Чунмён заговорил сразу же, как за ними закрылась дверь его спальни. - Что бы тебе ни наговорил мой отец или дед, Чонин, ты не должен соглашаться на свадьбу только потому, что хочешь помочь. Я не смогу принять эту помощь.
- Но это же всего лишь формальность, семейная церемония, ведь так? – Чонин ослабил галстук, чувствуя, как легко и свободно ему стало дышать.
- Я не понимаю, как свадьба может мне помочь. Я схожу с ума, - Чунмён метался по комнате, будто пойманное в клетку дикое животное. - Днями и ночами я думаю о тебе, я постоянно хочу касаться тебя, целовать тебя, быть рядом. Я прекрасно знаю, насколько ненормально реагирую на каждое твоё прикосновение, - он с силой взлохматил уложенные волосы. - Я не понимаю, что со мной происходит, и что с этим делать. И я сам себя сейчас раздражаю.
- Не представляю, как тебе сейчас тяжело, - бесцветно отозвался Чонин. Он уже избавился от галстука и пиджака. Ему хотелось бы снять узкие брюки, но при Чунмёне было как-то неловко. – Я тоже не понимаю, как свадебная церемония может помочь, но твой отец был уверен, что после неё ты вернёшься в нормальное состояние. Может, стоит его послушаться?
- А тебе что, не терпится одеться невестой? На тебя даже чары не действуют, что неимоверно бесит.
Чонин обиженно засопел.
- Что плохого в том, чтобы принять мою помощь? – спросил он.
- Ничего плохого, но…- Чунмён вздохнул, - ведь для тебя эта свадьба будет значить совсем не то же самое, что для меня. Это нечестно.
Чонин невесело усмехнулся. Нечестно, да. Совершенно. От их разговора у него заболела голова.
- Я устал. Давай завтра поговорим? – попросил он.
Чунмён нехотя кивнул.
Кровать была достаточно широкой, чтобы спать вдвоём и при этом не соприкасаться. Но Чунмён не смог устоять, а Чонин не был намерен сопротивляться.
Чунмён коснулся его губ в почти братском целомудренном поцелуе и пожелал приятных снов. Чонин прижался щекой к его обнажённой тёплой груди.
Его сердце превратилось в крошево. И, наверное, потом его будет непросто собрать.
Но Чонин, совсем как Скарлетт О’Хара, подумает об этом завтра.
Ведь завтра будет новый день.
глава 5
5
В меру мягкие подушки, удобный матрас и постоянное тепло, окутывающее всё тело приятной пеленой - Чонин не помнил, чтобы когда-либо в своей жизни ему так крепко спалось.
Он просыпался не спеша, понемногу начиная воспринимать окружающую действительность. Правая сторона огромной двуспальной кровати пустовала. Чонин провёл ладонью по складкам звёздно-чёрной простыни.
Солнечный свет щедро заливал спальню через широкое окно. Было что-то около десяти утра. Чонин не спешил выбираться из-под одеяла. Он с удовольствием потянулся, выгнулся до хруста в костях, откидывая голову и прикрывая глаза.
В такой соблазнительной позе его и застал хозяин спальни. Чунмён был только что из душа. Он вытирал волосы полотенцем, его торс блестел от мелких капель воды.
- Доброе утро, - Чунмён улыбнулся.
Натренированное влажное тело Чунмёна в утренних лучах солнца - зрелище, которое Чонин и не мечтал увидеть даже в самых смелых фантазиях. Он усилием воли отвёл взгляд, призывая всё своё окрепшее за три года самообладание, чтобы не покраснеть.
- Доброе, - хрипло отозвался Чонин. Добрее и придумать нельзя.
Завтрак в постель им никто не принёс.
- Не люблю, когда мне прислуживают, - объяснил Чунмён, натягивая на влажное тело футболку. - Хочешь, можем поехать в ресторан. Ты любишь французскую кухню?
- Я бы предпочёл нормальный корейский самгёпсаль, - отозвался Чонин, зевая. – Я как раз знаю одно неплохое местечко.
Чунмён смотрел на Чонина так, будто тот был умилительным котёнком, вытворившим что-то особенно забавное. Чонин невольно покраснел.
- Хорошо, - Чунмён сел на упругий матрас, - но сначала нам нужно будет улизнуть от охраны.
- Какой будет план? – тут же оживился Чонин, сонливость как рукой сняло.
Чунмён задумался.
- Мою машину мы взять не сможем, на ней установлен датчик слежения, нас быстро сцапают. А вот мотоцикл брата, - Чунмён злорадно ухмыльнулся, - ещё совсем новенький, на него не успели ничего навесить. Ну что, готов прокатиться с ветерком?
Чонин скопировал его ухмылку в точности.
***
Чёрный байк лихо катил вперёд по широкой дороге. Чонин тесно обхватил Чунмёна руками. Он чувствовал себя коалой, обнимавшей ненаглядное эвкалиптовое дерево.
Чонину хотелось кричать от переполнявшего восторга. Он знал, Чунмён испытывал ровно то же самое – острый, будоражащий запах свободы щекотал ноздри, пьянил сильнее крепкого дорогого вина. Они были вместе против всего мира, как Бонни и Клайд.
Незадачливые охранники остались далеко позади. Чунмён ускорялся, мотоцикл ревел, стрелой рассекая потоки воздуха. Чонин прижимался к Чунмёну теснее, хоть ему было совсем не страшно.
Пустынная трасса, вьющаяся лентой разметка и лес по обе стороны – вот, как выглядел их путь от особняка до города.
По городским дорогам им пришлось передвигаться чуть ли не черепашьим ходом. Адреналин в крови Чонина схлынул, голова прояснилась.
- Сверни здесь направо, - проинструктировал он Чунмёна.
Они остановились возле одной из многих ничем не примечательных забегаловок. Чунмён помог Чонину снять защитный шлем и поправил его всклокоченные волосы. Чонин взял Чунмёна за руку и повёл внутрь.
В месте, где не нужно было выбирать, какой вилкой воспользоваться, чтобы не показаться идиотом, Чунмён совершенно растерялся. Чонин постарался облегчить его мучения. Даже помог завернуть жареный кусочек свинины в лист салата и поднёс к его губам. Чунмён с охотой и явным удовольствием позволил себя покормить.
- Сколько мы с тобой уже знакомы? Года два? – с аппетитом прожевав, спросил Чунмён.
- Три, - поправил Чонин. – Летом, когда мы с Сехуном только-только закончили школу, ты помог нам перевезти вещи в съёмную квартиру. Помнишь?
Чунмён кивнул.
- Я ещё спросил, на кого ты собираешься учиться, а ты пробурчал что-то невразумительное и спрятался у Сехуна за плечом. Такой забавный! – Чунмён издал мягкий смешок.
Чонин, сгорая от неловких воспоминаний, с силой сжал в руках бумажную салфетку. Не объяснять же, что он тогда повёл себя по-дурацки, потому что Чунмён ему сильно понравился?
- Я рад, что в тот пьяный вечер целовался именно с тобой, - признался Чунмён, накрывая ладонью смуглый кулак Чонина. - Не представляю, что бы я делал, окажись на твоём месте Бэкхён, например.
Салфетка выскользнула из рук Чонина и спикировала на пол. Он не стал говорить вслух, что будь на его месте Бэкхён, всё было бы ровно также. Может быть, даже лучше, ведь любовные чары тогда бы подействовали на обоих. И Чонину не пришлось бы мучиться. Вернее, сейчас он бы жил своей жизнью и тихо страдал оттого, что Чунмён улетел (если не навсегда, то очень надолго), и они больше никогда не увидятся.
- Что случилось? Я тебя чем-то расстроил?
- Нет, - Чонин отмахнулся, - нет, всё замечательно.
Когда самгёпсаль был съеден, счёт оплачен, а салфетка с пола переместилась в мусорную корзину, Чунмён встал и с изысканной элегантностью подал Чонину руку, будто тот был не в состоянии подняться самостоятельно. Чонин неловко сжал предложенную бледную ладонь в своей руке.
Чунмён заметно расслабился. Не было ни строгого костюма, ни вечного надзора семьи, ни бесконечных пунктов в личном расписании. Он довольно улыбался и выглядел сумасшедше привлекательно в светлых джинсах и обычной серой футболке.
- Пошли, - в глазах Чунмёна появился задорный огонёк. - Я собираюсь катать тебя на байке до самого заката.
Так Чунмён и поступил (ведь он всегда держал слово).
Ветер трепал их одежду, пока Чунмён гнал мотоцикл по ровной дороге. Иногда они останавливались, когда Чунмён замечал что-нибудь, что могло заинтересовать их обоих (живописная улица, кафе-мороженое, фонтан в центре города).
Целый день в компании Чунмёна – это как Рождество и день рождения в один день. Чонин с лёгкостью заразился беззаботным настроением Чунмёна - быстрее, чем барышни в мини подхватывают простуду в лютый мороз. Он совсем забылся в романтике дороги и трепетном волнении, с каким обычно проходят первые свидания.
Нет, это не свидание, - настойчиво напоминал себе Чонин время от времени.
Но как же было трудно удержать хоть что-нибудь в голове, когда солнце окрасило небо оттенками красного и насыщенно-оранжевого, а Чунмён затормозил у набережной.
Они долго гуляли. Провожали солнце за горизонт, и Чунмён совсем не случайно мазнул губами по губам Чонина (так, чтобы никто не заметил).
- Я не хочу возвращаться домой, - признался Чунмён, ловя последние лучи взглядом.
- Тогда давай останемся, - весело предложил Чонин. - Будем спать на скамейках. Или уляжемся прямо на траве.
Стемнело быстро. Людей на набережной становилось всё меньше. И им обоим тоже нужно было уходить.
- Жаль, что мы раньше редко проводили время друг с другом, - проговорил Чунмён вполголоса.
- Мы не слишком-то общались, да и ты был всегда занят с учёбой.
Напоминание об учёбе будто отрезвило Чунмёна. Он вспомнил о своих важных делах, об ответственности, об обязанностях перед семьёй – о всех тех вещах, которые с радостью выдул из его головы встречный ветер. Разумеется, они не могли остаться на ночь под открытым небом, хоть эта идея нравилась обоим многим больше, чем возвращение в особняк.
Обратная дорога показалась слишком короткой. Чонин снова вспомнил о свадебной церемонии, которая ожидала их через два дня. У них ещё было немного времени в запасе.
Они вернули мотоцикл в гараж и проскользнули в дом через заднюю дверь, но проскочить незамеченными не вышло – в холле их уже поджидал мистер Ким.
- Такие выходки не достойны наследника нашей семьи, - сказал он, зло поджимая губы. - Ты не можешь позволить себе быть безответственным, Чунмён! У нашей семьи много недоброжелателей, которые только и ждут шанса нам навредить, а ты уезжаешь без охраны на весь день, да ещё и не ставишь меня в известность!
Чунмён спокойно перенёс упрёки отца. Ему было не впервой.
- Молчишь, значит. Ладно, - отец сложил руки на груди, - довожу до твоего сведения, что к свадебной церемонии всё готово. В ваше отсутствие мы провели семейный совет и решили, что тянуть с церемонией не имеет смысла. Так что советую вам обоим хорошенько выспаться сегодня.
- Я не соглашался на церемонию! – воскликнул Чунмён.
- Чонин согласился. Я согласился. Этого достаточно.
Мистер Ким, довольный своим выступлением, не спеша поднялся по лестнице на второй этаж и скрылся за дверью кабинета.
Чунмён с силой сжал руки в кулаки и тихо выругался. Чонин стоял в стороне и не знал, что делать. Он думал, у него ещё есть время, и это его успокаивало, но сейчас всё снова закрутилось без его желания.
Они поднялись в спальню. Чунмён шёл впереди. Чонин не видел его лица, не мог узнать, о чём он думал. Дверь за ними закрылась. Никто из двоих не спешил зажигать свет или прерывать тягостное молчание.
Чунмён обернулся. В темноте Чонин не мог разглядеть его отчётливо.
- Ты всегда можешь отказаться, - сказал Чунмён, голос его был совершенно убитый. - Одно твоё слово, Чонин, и я всё отменю.
И Чонин сделал единственно верное решение в сложившейся ситуации: он обнял Чунмёна и мягко поцеловал. Их поцелуй, как и тогда, в библиотеке, стал глубже и несдержанней. Чунмён снова руководил и снова кусался. Чонин не был против.
У него не было слов, он не мог объяснить Чунмёну, что его беспокоило. Но он мог целовать его, прижиматься крепче и надеяться, что Чунмён сам всё поймёт. Без слов.
Чонин хотел помочь – и это желание было сильнее страха, сильнее потенциально разбитого сердца.
Чунмён ласково потрепал Чонина по голове и отправил спать, а сам, вопреки совету отца, ещё долго не ложился. Он постоянно кому-то звонил и о чём-то договаривался на английском. Чонин не прислушивался, да и не понимал он английской речи.
Его мысли блуждали тенями на потолке. Завтра всё закончится. Слишком скоро.
И уже не важно, что будет после. Всё не так уж важно, если не думать об этом прямо сейчас.
глава 6
6
- Да говорю тебе, это были они. Чунмён и Чонин. Вместе, - прижимая телефон к уху, Бэкхён умудрился ловко обогнать ползущий впереди него синий седан.
- Хён, ты давно был у окулиста? – послышался в трубке сонный и оттого недовольный голос Сехуна. - Чунмён в Китае, а Чонин гостит у друга, каким образом они могли оказаться вместе в центре города?
- Это я и хочу выяснить, - нетерпеливо ответил Бэкхён. – Так что хватит вопросов, ты со мной или как?
- К Чунмёну? С утра пораньше? А позвонить ему не пробовал?
- Что за скудное у тебя воображение! – возмутился Бэкхён. - Я в любом случае поеду. С тобой или без тебя.
- Я в деле, - быстро согласился Сехун.
Через десять минут Бэкхён уже парковался у Сехуна во дворе. Ещё через долгих пятнадцать минут (да, Бэкхён засекал) растрёпанный Сехун воробьём впорхнул на переднее сиденье и сладко зевнул.
Ещё через час дороги, за который Сехун успел отоспаться, они прибыли к месту назначения – к величественному особняку семейства Ким.
- Пошли, соня, - Бэкхён безжалостно толкнул Сехуна в плечо.
Он первым достиг дверей и уверенно нажал на кнопку звонка. Ему тут же открыли.
- Мистер Бён? - лицо дворецкого Ли вытянулось от удивления. – А-а-а, вы, наверное, на свадебную церемонию?
Бэкхён с Сехуном переглянулись.
- Да, - не растерялся Бэкхён, - мы почётные гости.
- Тогда прошу за мной.
***
С раннего утра Чонин был немилосердно разбужен и загружен множеством важных дел. Чунмёна не было рядом, чтобы спасти от столь неприятных обязанностей жениха (хотя, кого Чонин пытался обмануть, он был совершенно точно в роли невесты).
- Какие цветы вы предпочитаете? У вас нет аллергии на лаванду? Как вы хотите уложить волосы?
С неохотой отвечая, Чонин думал, что для скромной семейной свадьбы у них было слишком много свидетелей.
Специально нанятый персонал приготовил ему ванну с молоком и цветами лаванды, давая шанс ненадолго перевести дух. Чонин утопал в душистой воде, пытаясь отмыться от подобострастности, с которой молодые девушки в аккуратных передниках заглядывали ему в глаза.
Он не любил это чувство неравенства, которое в доме Чунмёна испытывал почти постоянно. Чонин ощущал себя подобранной дворняжкой, которая теперь всем обязана новым хозяевам.
Он вздохнул. Молочные капли обвили его смуглые руки.
Чонин всегда знал, что его любовь к Чунмёну навсегда останется только его проблемой. Он знал, что они с Чунмёном никогда не будут вместе. Никогда. И он уже вполне примирился с этой мыслью за три долгих года.
Но этот проклятый поцелуй всё так запутал!
Чонин ушёл под воду с головой, как будто это могло хоть как-то спасти от тягостных мыслей.
Он понимал, что, согласившись на свадьбу, собственноручно вырыл себе могилу.
Чонин собирался помочь Чунмёну. Даже в ущерб себе. Не важно, что будет после, не важно, как он будет собирать себя потом, когда семья Чунмёна получит то, что хочет – адекватного наследника.
Каждый раз, когда взгляд Чонина находил Чунмёна, каждый чёртов раз, Чонин напоминал себе – не привязывайся слишком сильно. Нельзя было привязываться, нельзя было привыкать к тому, что ему не принадлежит, к тому, что рано или поздно должно закончиться.
Они сыграют свадьбу, чары ослабнут, Чунмён благополучно улетит в Китай. Таков был план.
Что будет делать Чонин после? Как избавляться от тоски? Сколько придётся вытанцовывать отчаяние? Это никого не волнует.
В дверь вежливо постучали.
- Господин, - послышался угодливый голос, - господин Ким, пожалуйста, поторопитесь, иначе мы не успеем подготовить вас к церемонии.
Чонин застонал.
***
В саду на заднем дворе цвели нежно-розовые рододендроны, жужжали шмели, две молоденькие утки плескались в пруду, совсем не интересуясь, чем занимаются люди на берегу.
На расставленных в ряд стульях расположились нарядно одетые члены семейства Ким в полном составе. Среди них затесалась парочка молодых парней в рваных джинсах.
Сехун ёрзал на стуле, Бэкхён вертел головой, разглядывая всё вокруг: столы с белоснежными развевающимися на ветру скатертями, уставленными блюдами и цветами, музыкантов, настраивающих инструменты, официантов в элегантных фраках и, конечно, свадебную арку, увитую дикими белыми розами.
- Хён, что нам делать? – шепнул Сехун. – Нас же никто не звал!
- Расслабься и наслаждайся, - ответил Бэкхён.
- Но мы даже не знаем, чья это свадьба. Всё как-то неправильно…
- Да что ты заладил? – Бэкхён шлёпнул Сехуна по коленке. - Придёт Чунмён, у него и спросим.
Музыканты приготовились, гости замерли, и дедушка Чен в золотом одеянии с вышитыми на нём красно-чёрными драконами занял своё место под аркой, готовый начать церемонию.
Чунмён появился словно из ниоткуда, красивый и как никогда элегантный в чёрном костюме. Одно лишь пятнышко белого – нежная веточка черёмухи в петлице.
Чунмён обвёл хозяйским взглядом сад, убеждаясь, что всё было в порядке, и можно было начинать. Он уже собирался занять своё место под аркой, как заметил двух тайно проникнувших на церемонию шпионов.
- Хён, хён, сюда! – Бэкхён с Сехуном замахали руками.
- Что вы здесь делаете?
- Мы случайно. Представляешь, мы пришли, а тут свадьба, и… - лепетал Сехун, пытаясь оправдаться.
- А разве ты не должен быть в Китае? – Бэкхён прищурился.
- С этим возникли некоторые трудности, - уклончиво ответил Чунмён.
- Трудности? – Бэкхён фыркнул. – Ты женишься, а друзей не зовёшь – вот, какие у тебя трудности!
- Всё не так. Я хотел бы объяснить, но, - Чунмён кинул быстрый взгляд на наручные часы, - сейчас не лучшее время.
- О, ещё бы. Может, нам вообще уйти? - Бэкхён обиженно отвернулся.
- Хотя бы скажи, кто она, хён, - попросил расстроенный Сехун.
- Она? – разговором живо заинтересовался старший брат. – С этим у нас проблемы: она на голову выше нашего жениха, у неё короткая стрижка и волосатые ноги, а ещё она откликается на «Чонин». Сомнительное счастье.
- Чонин?! – хор из двух голосов разнёсся по саду.
Чунмён зажмурил глаза и медленно сосчитал до трёх, чтобы успокоиться. Он бы набросился на брата с кулаками, если бы не важность момента.
- Пора начинать, Чунмён, - позвал дедушка.
Чунмён выдохнул.
- Все вопросы потом, - сказал он друзьям. - Пожалуйста, ради меня, обещайте вести себя тихо.
Ошарашенные друзья синхронно кивнули.
- Но как же Чонин… он - твоя невеста, хён? – прошептал Сехун, взволнованный и растерянный.
- Да, - Чунмён улыбнулся, - и я самый счастливый человек на свете.
И с этими словами Чунмён уверенной походкой направился к свадебной арке.
Гости уже заждались. Дедушка Чен дал отмашку музыкантам, все разговоры смолкли, полилась нежная музыка, и дверь особняка распахнулась.
Во двор вышел отец Чунмёна, под руку с ним шёл Чонин в белом идеально подогнанном костюме и с венком из нежно-розовых цветов на голове. Он казался растерянным и испуганным, ему с трудом удавалось идти в ногу с мистером Ким.
Слишком много внимания его скромной персоне.
Расстояние до импровизированного алтаря сокращалось. Чонин усердно смотрел под ноги, боясь взглянуть на Чунмёна.
- Ты же понимаешь, что свадьбы не достаточно, чтобы ослабить чары? – шепнул ему мистер Ким с улыбкой.
Чонин вскинул голову.
- Брачная ночь также обязательна, - сказал мистер Ким, похлопывая его по руке.
Они пришли. Мистер Ким присоединился к остальным гостям, а Чонин остался напряжённо стоять прямо напротив Чунмёна. У него тряслись колени и подрагивали руки, он желал лишь одного – убежать, уйти, скрыться, и чтобы все они не смотрели на него так.
- Чонин, - тихий голос Чунмёна достиг его ушей, - всё хорошо?
Чонин впервые за день увидел своего жениха. В окружении зелени и цветов, на свежем воздухе и в свете солнца Чунмён выглядел, как эльфийский принц. И он был счастлив, так счастлив оттого, что Чонин рядом, что они собираются пожениться.
Чонин слабо улыбнулся: он не хотел заставлять Чунмёна беспокоиться.
Дедушка Чен начал церемонию. Он что-то говорил, но Чонин так волновался, что не смог разобрать и слова, только мучительно выдал «да, согласен» в нужный момент.
Чунмён сжал его руки. К ним подошёл дворецкий Ли с двумя кольцами на шёлковой подушке. Чонин рассмотрел их: кольца были из белого металла в форме пары рук, которые держали сердце, увенчанное короной.
- Это кладдахские кольца, - объяснил Чунмён. - Вчера ради них я поднял всех ювелирных мастеров Ирландии. Их доставили утром. Надеюсь, размер подойдёт.
Он зажал кольцо между пальцев и плавно надел его Чонину на безымянный палец.
- Теперь ты, - шепнул Чунмён.
Чонину показалось, будто невидимая стена отделила их от гостей, укрыла от любопытных взглядов. Его руки дрожали, он боялся уронить кольцо и всё испортить, но Чунмён был рядом, безмолвно поддерживал, и Чонин справился.
Дедушка Чен приготовил ленту.
- Дайте мне ваши руки, - попросил он.
Их ладони сомкнулись. Дедушка Чен обвязал лентой их руки и крепко завязал.
- Пусть ваши сердца соединятся. Отныне и навек. А теперь, внучок, - дедушка усмехнулся, - давай, целуй его.
Чунмён ухмыльнулся. Не медля ни секунды, он схватил Чонина за лацкан пиджака и решительно притянул к себе. И поцеловал.
Публика взорвалась аплодисментами. Было слышно, как голосил Бэкхён:
- Ой, чё творят! Чё творят! Так, где там у меня на телефоне камера?
И всхлипывал Сехун:
- Поверить не могу. Хён и наш Чонини. Это так прекрасно! И оба ничего мне не сказааалииии…
Но ни Чунмён, ни Чонин этого не слышали. Даже на виду у всех Чунмён не смог сдержаться и укусил Чонина за губу.
Закончив поцелуй, они ещё долго рвано дышали и глядели друг другу в глаза.
- Я сейчас упаду, - предупредил Чонин.
- Я удержу.
- Это сумасшествие.
- Полное, - Чунмён ухмыльнулся.
Резкий ветер и шум лопастей вертолёта прервал их диалог.
- Да, это за нами, - ответил Чунмён на немой вопрос Чонина.
Вертолёт приземлился на лужайке. Они бросились к нему и забрались внутрь прежде, чем кто-либо из гостей успел возразить.
Вертолёт медленно оторвался от земли.
- Эй, а поговорить?! – кричал Бэкхён и грозил Чунмёну кулаком.
- Ты предатель, Чонин! – завопил Сехун на пределе лёгких.
- У меня идея, - Чонин ухмыльнулся. Он снял с головы венок, высунулся, прицелился и запустил со всей силы. Венок бахнулся аккурат Сехуну на колени.
- Вы следующие! – засмеялся Чунмён. – Увидимся позже!
И вертолёт, подобно птичке, унёс их далеко-далеко.
Чунмёново «Я люблю тебя» прозвучало громко и отчётливо.
Чониново «Я тоже люблю тебя» потонуло в шуме и так и не достигло адресата.
NB про кольца: Ещё одна популярная версия происхождения кладдахского кольца, ссылающаяся на древние ирландские традиции, отличается особой трагичностью и кровавостью. Согласно этой легенде король, влюблённый в простолюдинку, от безысходности покончил с собой. Король терял честь, заключив неравный брак, по ирландским верованиям это пагубно бы отразилось на плодородности его земель. Короля похоронили, вложив в его руки его же сердце. Кольцо, по этой легенде, является символом «любви до гроба».
-
-
08.02.2016 в 18:51Нимагу, мне чего-то так все нравится))) И представляется. И Мён, который в джинсах и майке прекрасно вписывается, и бедняга Чонин, который не вписывается
И как прекрасно, что у нас есть такой бесячий Бэк!!!
Dara_April, спасибоспасибопреспасибо, за! Мне понравилось и начало, и идея))) И хочется знать, что там было дальше!
-
-
09.02.2016 в 04:38вообще не знаю)))
спасибоспасибопреспасибо, за! Мне понравилось и начало, и идея))) И хочется знать, что там было дальше!
ыыыы
-
-
09.02.2016 в 18:54Вот из библиотеки я бы точно не выбралась. Только представила - и дух захватило
Интересно, что там с Мёном
-
-
09.02.2016 в 22:58Спасибо, что продолжаешь писать. И что делаешь нас избранными, выставляя свои новые тексты только здесь.
Ты пишешь очень здорово. И я рада, что могу читать тебя еще и еще.
И да, я ужасно хочу прочитать, как же ты справишься с этой ситуацией. Со свадьбой, которую нам всем хочется увидеть, но без костылей, которыми так модно нынче пользоваться.
Бэкхён очарователен. Чунмён еще более очарователен.
Чонин, просто соглашайся на всё. И учи китайский.
-
-
10.02.2016 в 05:38Интересно, что там с Мёном
гыы, мне тоже
Byo*s Princess Helly,
И да, я ужасно хочу прочитать, как же ты справишься с этой ситуацией.
у меня с этой работой полная импровизация, так что чего там дальше будет - понятия не имею))
Чонин, просто соглашайся на всё. И учи китайский.
дыыа
-
-
14.02.2016 в 19:12Мёёёён! Чонин! Не нашла смайликов, для описания моих мурашек и переживаний)))
Мёново такое болезненное, неловкое и такое отчаянное предложение быть как угодно, но вместе. И Чонин, на которого не подействуют чары, потому что он уже влюблен... И представляю его страх, что будет, когда и если чары исчезнут, да и вообще он же может считать чувства Мёна ненастоящими... Ой, что-то ты все мои кинки умудрилась зацепить)))
А, и каритииииииинки такие прекрасные!!!
-
-
14.02.2016 в 19:32И представляю его страх, что будет, когда и если чары исчезнут, да и вообще он же может считать чувства Мёна ненастоящими... Ой, что-то ты все мои кинки умудрилась зацепить)))
ооочень верное направление мысли))))
А, и каритииииииинки такие прекрасные!!!
-
-
16.02.2016 в 00:03Ещё одни волшебные кайхо от тебя!
Когда читала описание библиотеки, невольно захотела оказаться там на месте Чонина
И Маленький Принц! Маленький Принц!
Идеальное сочетание *__*
-
-
16.02.2016 в 07:18мне всегда очень приятно, что ты меня читаешь)))
И Маленький Принц! Маленький Принц!
никак не получается без него, сам вплетается в историю
-
-
22.02.2016 в 09:44И все такие мииииилые
И Чонин
И дед!!!
Очень нравится история, и нравится следить как Чонин и Мён справляются))) И так понятно, что Мёна пока раздражают эти непонятные чувства, и нравится сдержанный Чонин, который как раз уже все о своих собственных чувствах понял и сейчас скорее... наблюдатель, что ли. В общем, мне как всегда сложно описывать, что мне нравится))) Мне просто нравится как ты пишешь и что ты пишешь
-
-
22.02.2016 в 13:29Чонин страдает. Чунмён страдает. И оба достаточно благородны, чтобы не пытаться решить свои проблемы за чужой счет. Надеюсь, дедушка возьмет ситуацию в свои руки и устроит будущее страдальцев в наилучшем виде.
Семейка, конечно, премерзкая. Особенно братишка. Мне интересно, это нас так общая история жизни реального Чунмёна припечатала, что написать хорошего старшего брата рука не поднимается? Впрочем, это к истории отношения не имеет, просто наблюдашка.
-
-
22.02.2016 в 16:45И все такие мииииилые
и ещё добрые)))
Мне просто нравится как ты пишешь и что ты пишешь
Byo*s Princess Helly,
Очень здорово.
Мне интересно, это нас так общая история жизни реального Чунмёна припечатала, что написать хорошего старшего брата рука не поднимается? Впрочем, это к истории отношения не имеет, просто наблюдашка.
Не знаю, может, после описанного Теххи случая с телефоном и побегом как-то отношение к брату не очень, а может потому, что по сюжету так будет правильнее.
В реюнионе я Чунмёну старшего брата вроде не очень мерзким сделала
-
-
04.03.2016 в 13:31Dara_April, таки или коалой, или бамбук, хдд
Но это так, мелочь
Отличный день. Чунмён способен нарушить правила, чтобы впечатлить Чонина. И он все ещё пытается сопротивляться. Есть у меня подозрение, что его носная активность ещё аукнется поворотом сюжета.
Чонин, лапушка такая, страдает. Но... Ему бы рассказать. И его жизнь заиграла бы новыми красками. Но пока он вряд ли на это решится.
Папаша тоже... "Хороший" родственник. Хотя я удивлена, что он не пошёл увольнять охрану (с этого надо начинать, хдд). А вот брат за мотоцикл должен на пороге голову откусить.
Эх... Я б на лавочке осталась )))
-
-
04.03.2016 в 14:04Я будто сама с ними вечер провела. Просто ыыыыы)))
И да, интересно, что это Мён там за переговоры английские вел?)))
-
-
04.03.2016 в 14:07подготавливает побег из курятника для Чонина?))))))
-
-
04.03.2016 в 15:35таки или коалой, или бамбук, хдд
косяяк хд
Есть у меня подозрение, что его носная активность ещё аукнется поворотом сюжета.
в некотором роде)) но дневная аукнется больше
Хотя я удивлена, что он не пошёл увольнять охрану
да может и пошёл, кто его знает
Эх... Я б на лавочке осталась )))
не пришло им в голову поехать к Сехуну, например
-Tehhi-,
Ну, прости, максимум на что я способна
И да, интересно, что это Мён там за переговоры английские вел?)))
оуоуоу, оччень важные)))
RayG,
подготавливает побег из курятника для Чонина?))))))
если уж бежать, то обоим))
и как хорошо, что никто пока не догадался - сюрприз будет не только для Чонина)))
-
-
30.03.2016 в 13:08Во-вторых, я все хотела спросить, те фф, что здесь, они предназначены только сюда? Их не будет на КФ?
-
-
30.03.2016 в 14:21Во-первых, хочу сказать, я в восторге! Вы самое лучшое, что случилось со мной на КФ.
оу, спасибо, мне очень приятно
Во-вторых, я все хотела спросить, те фф, что здесь, они предназначены только сюда? Их не будет на КФ?
Честно говоря, не вижу надобности дублировать их на фикбук. Дневник открыт, ссылка есть в моём профиле, так что кому надо, тот даже здесь найдёт и прочитает, а кому не надо, тому я на КФ хоть глаза мозолить не буду)))
-
-
31.03.2016 в 16:17ЫЫыыыыыыыыыыы, нимагунимагунимагу!!! Это все так... как надо, во! И Бэк и Сэхун!
Про Кайхо я вменяемое сказать вообще ничего не смогу. Ты написала так, как я хотела бы прочесть
И молочная ванна и вертолет - все в тему))))))))
-
-
31.03.2016 в 16:55Вроде бы одно предложение. А в нем так много всего. Огонь, страсть, темперамент.
И фактически весь смысл этого действа.
Тщательно сдерживающий себя Чунмён, робеющий Чонин и то, что сильнее их обоих: любовь и желание стать еще ближе друг к другу.
-
-
14.04.2016 в 07:15я так живо все это себе представила. люблю его не могу😍😍😍😍
вы так пишете, что я не могу оторваться. Каждое предложение .. я все себе представляю и как будто смотрю кино. я в восторге!!!!!!
пусть Бэк и Се будут следующими. Чур Се невеста))))
люблю вас)