Эльдорадо и его золото

[Dara_April]

/Иногда мне нужно заземляться подобным образом. Публикую здесь, потому что в первую очередь писала для себя и просто не могла не./

Чондэ живёт хрупкими надеждами, призрачными мечтами о далёком Эльдорадо и его несуществующем золоте.
Бэкхён рядом. И он настоящий.


Чем больше Чондэ старался привлечь его, тем дальше он уходил. Он будто застрял под толщею воды, и километры льда отделяли его от воздуха. Он старательно бился об лёд, бился яростно, разбивая руки в кровь, но всё равно тонул. Усилия не помогали. Его не слышали, и он медленно уходил под воду.

Это было незаметно глазу. Если не знаешь, куда смотреть, ничего и не заметишь. Но Бэкхён знал и видел. Временами даже слишком много.

Чондэ перенимал поведение Чонина в мелочах. Ласково гладил Чунмёна по спине и смотрел так же пристально, как Чонин. Загонял себя на тренировках, чтобы танцевать лучше, или хотя бы не настолько хуже, чем он. Но ему было никогда не стать Чонином – и в этом вся беда.

Бэкхён следил за ним с тихим раздражением. Поведение Чондэ бесило его и одновременно с этим, где-то глубоко-глубоко, его было жаль. Чондэ ломился не просто в наглухо закрытую дверь, а в косяк рядом. Из раза в раз. Со всей силы. Бэкхён даже не испытывал никакой охоты подкалывать Чондэ на эту тему, потому что лежачих не бьют.

И как же всё неправильно получилось!

Бэкхён вздохнул. Он ещё помнил, как они оба были пришлыми трейни, сумевшими впрыгнуть в набирающий скорость поезд. Они с Чондэ действительно были близки тогда, раньше, целые года назад. До того, как лихорадка, под названием «Чунмён» захватила сердце, а заодно и рассудок, его некогда близкого друга.

После очередного великого переселения в их общежитии Бэкхён окончательно скис: даже в собственной комнате ему не было покоя. Он и так постоянно наблюдал за кретинскими попытками Чондэ отобрать золото Эльдорадо у аборигена – на сцене, в аэропорту, за кулисами. Теперь Бэкхён ко всему прочему был вынужден лицезреть разбитого и растоптанного Чондэ на соседней кровати. Каждый вечер.

Чондэ умел делать вид, будто ему не больно, будто золото Эльдорадо манит, но не настолько уж, но он не был железным. К концу дня упорного набивания шишек у него иссякали силы, и он просто не мог держать лицо. Такой светлый и жизнерадостный Чондэ сгорал, словно свечка, потухал и уходил в себя. На него было страшно смотреть, но Бэкхён всё равно смотрел.

Он искренне считал, что любовная драма Чондэ - это не его дело. Он как раз наоборот, играл за другую команду и всячески (хоть и своеобразно) помогал Эльдорадо впихнуть своё золотишко в смуглые аборигенские лапки. Но раньше Бэкхён не знал, что Чондэ тоже замешан. И разве же Бэкхён был обязан его спасать? Оберегать от новых шишек? Ведь Чондэ сам устраивал себе личный армагеддон каждый божий день, нервируя парочку неразлучников, у которых и без него было не всё гладко.

Бэкхён вздохнул: от трагедии Чондэ у него уже пухла голова.

Чондэ заворочался. В комнате было темно, на часах – полвторого ночи, но, Бэкхён точно знал, Чондэ не мог заснуть.

Сегодня Эльдорадо оказался в настроении, и они с аборигеном весь концерт провисели друг на дружке (Бэкхён пытался их утихомирить, но когда они его слушали?). А Чондэ оказался не у дел. Бэкхён, конечно, пытался поддержать его, но он ведь не был Чунмёном, его объятия не были и вполовину ценны для Чондэ, и ничего не имело значения.

Бэкхёну тоже не спалось.

Почему этот придурок Чондэ не мог влюбиться в кого-нибудь другого? Сколько ещё он намерен осаждать неприступные ворота золотой страны?

Бэкхён сжал руку в кулак. Ему хотелось ударить Чондэ. Ударить со всей силы, чтобы его любовная трагедия не вызывала в Бэкхёне бессонницу, чтобы не понижала гемоглобин в крови, чтобы Бэкхёну не было так за него больно.

Бэкхён решительно откинул одеяло в сторону и встал. Он подошёл к кровати, на которой Чондэ безуспешно притворялся спящим. Бэкхён действительно хотел его ударить, встряхнуть, образумить, но лучше других знал, что ничего не поможет. Утопающий или научится плавать, или утонет.

- Бэк? – хриплый голос Чондэ раздался в тишине. - Что ты…

- Заткнись. Заткнись, ладно?

Бэкхён бесцеремонно скользнул в нагретую Чондэ постель, зажмурил глаза и изо всех сил прижал его к себе.

- Ты самый идиотский идиот на свете, - заявил Бэкхён, - но я не хочу, чтобы ты убивался в одиночку, понятно?

Чондэ тяжело сглотнул. Он ничего не ответил. Но его тёплые ладони сомкнулись на спине Бэкхёна, прижимая ещё ближе – до тесноты и затруднённого дыхания.

Никто из них не имел желания глупо шутить в такой момент. Это могло подождать до завтра.

Два часа ночи. В такое время могли не спать разве что дураки вроде Эльдорадо и его смуглого аборигена, но Бэкхён не знал этого наверняка, и Чондэ, к счастью, тоже.

Да, Бэкхён не мог разрушить заклятие и освободить Чондэ от борьбы с ветряными мельницами, но он мог быть рядом. Просто потому что даже таких непроходимых упрямцев кто-то должен был греть по ночам.

Comments

[-Tehhi-]

Dara_April, спасибоспасибоспасибо!!!

И спасибо, что пишешь. Твои тексты, как крупицы золота.

[RayG]

Это очень больно.
Спасибо, чудесная Dara, спасибо, что пишешь

[Dara_April]

-Tehhi-, RayG, мне очень ценно, что вы меня читаете. Спасибо вам огромное

[Byo*s Princess Helly]

Спасибо, Dara_April.
Пусть бы все так и было. Совсем все.

[Dara_April]

Byo*s Princess Helly, хотелось бы, конечно)))

Всегда хотела почитать что-то такое!
Спасибо большое

[Dara_April]

Origa_sama, рада стараться